Засыпающая тундра
Юрий Баркалов, г. Воронеж
Фото Е. Плешанова
Середина девяностых годов для туристических путешествий была, если сказать правду, совсем плохой. Все помнят нестабильность тех лет, а куда податься туристам, для которых путешествия и есть настоящая жизнь. Промежутки между походами - это финансовое обеспечение путешествия. Те, кто не променял своего увлечения на тупое зарабатывание денег, плюнули на неустроенность жизни и начали поглядывать на географическую карту. К последним относятся несколько воронежских туристов, в группе которых оказался и ваш покорный слуга, пишущий эти строки.
Постепенно собралась группа из пяти человек, решившая сходить в Заполярье. Железная дорога из Воркуты в шахтерский поселок Хальмер-Ю работала с большими перебоями. Ее грозили закрыть, как и сам поселок. Мы рассчитывали все же ей воспользоваться и начать маршрут в Халмер-Ю. Из многих вариантов выбрали связку двух рек - Нярмояху и Кару. Технически маршрут оценивался четвертой категорией сложности, но имелось несколько изюминок - порогов пятой категории сложности. Здесь сходятся Азия и Европа, а мы должны были пройти как раз по границе двух континентов. Поход планировали на весь август, но получилось по-другому…
Три дня в поезде пролетели быстро, потому что подгоняли, дошивали снаряжение и просто отсыпались после предотъездной нервотрепки. Воркута встретила нас низким серым небом и броским плакатом «Воркута - форпост освоения Заполярья».
Ехать до Хальмер-Ю оставалось чуть больше двух часов. Пассажиры в вагоне - настоящие северяне - все в штормовках и резиновых сапогах. Только в такой одежде и обуви сухо и более или менее комфортно ходить по Заполярью. В этом мы убедились, прибыв на конечную станцию.
Моросил холодный дождь, под ногами слякоть и грязь. Пятиэтажные дома брошены и стоят серыми мертвыми коробками. На расхлябанном автобусе добрались до гаража горноспасателей. Следующим днем некоторые из них собирались на охоту как раз в нужном нам направлении. Ребята вошли в положение, пообещав забросить на стрелку Большой и Малой Кары.
Время до утра провели в гараже, рядом с вездеходом. Ночь в начале августа - понятие относительное. Белые ночи уже закончились, но все равно отсутствие солнца и некоторая серость вокруг никак не ассоциировалась у нас с поздним вечером. Утром заправили вездеход солярой. Мотор зафыркал, зарычал, и мы с поспешностью заползли внутрь машины, расположившись среди вещей.
Наше средство передвижения, на удивление плавно, передвигалось по каменистой почве предгорий. О характере пути я догадывался интуитивно: когда днище машины вставало почти вертикально, это значит, мы или поднимались на холм или спускались с него. Через несколько часов нам предложили выгружаться - мол, ваш переезд закончился. Покинув темное нутро машины, быстро вытащили рюкзаки, пожелали друг другу хорошей погоды, и вездеход ушел.
Мы одни! Вокруг тундра с отрогами Полярного Урала. Погода улучшилась, но не настолько, чтобы назвать ее хорошей. Дождя, по крайней мере, нет. Начали собирать хворост для костра. Карликовая береза высотой по колено не очень подходящие дрова, но других нет. Умудрились вскипятить котел чая и «не слабо» перекусили с расчетом на предстоящий полный ходовой день. Настроение улучшилось. Вокруг грибы высотой почти вровень с деревьями. На одном квадратном метре вполне достаточно для хорошего обеда, да готовить их не на чем. Мелких прутиков надо насобирать много, но от них больше дыма, чем огня.
С кряхтеньем и матюгами залезли под рюкзаки. Что-то тяжело! Ничего! С этими мыслями начали движение. Старались идти по руслу ручьев или по каменным грядам. Напрямик невозможно: проваливаешься в мокрый чавкающий мох, мелкие кустики хватают за ноги, как будто хотят спросить: «Эй, мужики, вы куда?» Первые километры пути были пройдены с большим трудом. К нашему изумлению, с северной стороны увалов встречались снежники, которые в этом году уже не успеют растаять. И это в начале августа!
Перешли реку Либатояха, остановились перекусить. Пока разводили костер, я с ружьем пошел «погонять» местную дичь. Принес трех уток. По этому поводу решили устроить полудневку, тем более начал накрапывать дождь.
Следующие два дня прошли в тяжелой работе и прошли не недаром. Мы перевалили хребет и спустились к озеру Тиснезато. Перед озером я снова удачно поохотился. Объектом охоты стал молодой олень, неосторожно приблизившийся на расстояние выстрела. Я выстрелил по нему несколько раз, прежде чем добился желаемого результата. Даже жалко его стало, но, тем не менее, от этого мясо было не менее вкусным.
На озере собрали катамараны. Это заняло первую половину дня. Вторую половину посвятили рыбалке и приготовлению мяса. Поймали трех не- больших рыбок. Посовещавшись, решили, что это палия. Рыба для нас экзотическая, но мяса в ней мало. Жареная оленина пошла лучше.
Следующее утро - солнечно и безветренно. Этим воспользовались комары и мошки, вылетевшие в большом количестве позавтракать, но мы не дались, дружно надев накомарники. Начали сплав по озеру, дошли до протоки, по ней вплыли в реку Нярмояху. Появились порожки, совсем не сложные, но первые, а мы еще не сработались. Пришлось слегка попотеть, отгребаясь то к одному, то к другому берегу.
Через два десятка километров остановились перед входом в каньон. Поставили палатки. Ребята хлопочут по хозяйству, а я пошел на разведку. Иду по высокому берегу, рисую схемы порогов, смотрю, как лучше пройти. Намечаю места обносов, где можно на веревках поднять катамаран, где спустить его на воду. Вокруг дивная осенняя тундра. Туман и редкое покрапывание из низких облаков только придавали ей тихое печальное обаяние. На высоком берегу остатки базы геологов начала шестидесятых годов - романтического времени освоения тундры и тайги нашей безбрежной Родины. В голове неожиданно зазвучали строки из популярной тогда песни:
Ты уехала в жаркие степи,
Я ушел на разведку в тайгу.
Над тобой - только солнце палящее светит,
Надо мною лишь кедры в снегу.
Сильные телом и духом люди искали на Севере богатства для народа.
К ребятам вернулся злой и усталый. Дождь пошел сильнее, разогнав всех по палаткам.
Следующий день несмотря на пасмурную погоду подарил нам много ярких впечатлений. Прошли пять красивых техничных порогов. Обнесли два водопада, подняв катамараны на высоту двадцати метров и спустив их в русло ниже этих препятствий. Ловить рыбу времени не было. Вечер застал нас в каньоне, который, расширяясь, позволил поставить палатки между рекой и отвесной стеной. Сварили еду, выпили по пятьдесят граммов спирта, и так хорошо нам стало! Долго окрестные скалы оглашались песнями пяти мужских охрипших глоток в сопровождении эха, урчания реки и шороха падающих с неба водяных капель.
Утром опять пороги, обнос последнего водопада, и река вынесла нас на простор. Тут заканчиваются Уральские горы. Плывем без разведки, проходя несложные пороги. Несколько дней до стоянки на стрелке рек Нярмояхи и Кары слились в однообразную работу и борьбу с холодом. Температура воздуха упала до 5-7 градусов, что имело и положительную сторону - исчезли летающие кровопийцы. Впрочем, несколько интересных моментов было.
Мясо у нас закончилось, и ребята стали требовать, чтобы я застрелил какую-нибудь дичь. Увидев крупного зайца, причалили к берегу. Он прыгал по прибрежной гальке, не имея возможности выбраться вверх по крутому берегу. Я, схватив ружье, побежал к нему. Ребята кричат, чтобы не торопился, зайцу деться некуда. И тут наша дичь решилась спасаться вплавь через реку. Ширина русла 50-60 метров, да и течение сильное, а он плывет себе, да так быстро! Так и уплыл. Заячьи заплывы были для нас сюрпризом. В конце дня я все же добыл мяса. По всем правилам подполз к оленю и свалил его одним выстрелом. Вечером - праздник живота. Удивительно, но по килограмму мяса мы съели, и нам от этого было только хорошо.
Рано утром - новое происшествие. Сплю и слышу, что полиэтилен на палатке как-то странно захрустел и зашуршал. Проснулся, но вылезать из теплого спальника неохота. Может, просто порыв ветра? Хруст продолжается. На ветер не похоже. Надо выходить. Расстегнул палатку, держа в руке охотничий нож, высунул голову. В метре от входа стоит большой белый олень, пяля на меня удивленные глаза. В это время его собратья едят полиэтилен с палатки. Я остолбенел от удивления, а они продолжают жевать и ничего не боятся. Меня обидело их поведение, и я возмущенно крикнул, махнув перед их мордами ножом. Они обижено отошли в сторону и спокойным шагом двинулись своей дорогой, изредка нагибаясь и прихватывая с земли ягель.
Окончание следует.
