Загадка таежного озера

Нa этот водоем, запрятанный в таежной глубине Курагинского района Красноярского края, я попал, можно сказать, совершенно случайно.

К началу декабря у меня накопились отгулы, и я решил навестить родственников, проживающих в деревеньке неподалеку от упомянутого райцентра и заодно и порыбачить, а водоемов там хватает, одна река Туба чего стоит! Прошлым летом я там уже отметился как рыболов и в грязь лицом не ударил: родичией и ухой побаловал и жареной рыбой. Теперь захотелось попытать счастья зимой - уж больно завлекательное место?

С легкой душой и чистыми помыслами, а также увесистым рюкзаком и верным ледобуром я стоял на железнодорожной платформе, ожидая поезда Новокузнецк -Абакан. Дорога знакомая и очень удобная - в двадцать два по местному времени вокзал и перрон с провожающими, а в восемь утра - здравствуй, столица Хакасии!

Еще через полчаса электричка мчит по легендарной ветке Абакан - Тайшет. Пару часиков по плодороднейшей Минусинской котловине с ее идеально ровными полями, потом грохочущий мост через славную речку Тубу и, вот она, станция Курагино! Приехали! Я уже в другом мире!

Попутная машина за считанные минуты добросила меня до нужного мне поселка, и еще через десять минут я сидел у тети Маруси за столом, уставленным деревенскими яствами: вареньями, соленьями и прочим, а на печи закипал внушительного вида латунный чайник. Магазинные чаи тетя не жаловала, заваривала только травы: белоголовник, лист малины, смородины, душицы, зверобоя и пр. Травами же и лечились - это при том, что старший сын тети работал в этом же селе врачом.

Попивая чаек и рассказывая новости я, в свою очередь, интересовался их жизнью в этом прекрасном месте и, в частности, как дела у их старшего сына, а моего двоюродного брата Володи - он-то и врачевал местное население, и, помимо прочего, сильно увлекался рыбалкой.

- Вовка-то? Дуся говорила (Володина жена), они вроде с соседом завтра куда-то на рыбалку собираются. Какая зимой рыбалка? Сопли только морозить!

Тут я понял, что чаю уже напился! Извинился перед тетей и, узнав браткин адрес, пошел искать новое жилье эскулапа.

Бревенчатое творение совхозных строителей я нашел довольно быстро, брат оказался дома. Один на все четыре комнаты. Владимир чего-то жевал на ходу, а вокруг на столе и на других предметах мебели живописно разбросаны всевозможные рыболовные прибамбасы.

Увидев меня, братка как бы на секунду остолбенел с набитым ртом, потом быстренько все проглотил, почти не жуя, и с веселым воплем кинулся на меня. Он был пониже ростом, но в плечах не уступал, и мы, как два медвежонка, долго тискали друг друга.

 - Как замечательно что ты подъехал. Мы завтра с соседом - он кивнул на стенку (дом был на два хозяина) - на одно озерцо собираемся, тут неподалеку. Пораньше выедем, на рассвете там будем. Планируем на два дня. Компанию составишь?

 - Да я с радостью, только удобно ли, вы ж меня не планировали, не брали в расчет?

 - Какой расчет, о чем ты. Снасти у тебя с собой? Ну и порядок, а то у нас все деревенское, отстаем от передовых взглядов и методов. А обо всем прочем не бери в голову, все есть. Теперь давай обедать.

Сборы и прочие телодвижения описывать не буду, рутина, сколько не собирайся, а все равно что-нибудь да забудешь! Вечером зашел тот самый сосед, мужчина средних лет и среднего роста, но с симпатичной физиономией и мосластыми руками. Вовка нас познакомил и аттестовал меня как помешанного на рыбной ловле.

 - Так, может, с нами завтра на Убинское? - Миша вопросительно глянул на Владимира.

 - А я его уже уговорил, - сказал брат. - У него и снасти с собой. Миша, чайку с медком?

 - Не, братцы, спасибо, побегу "мормышки" в дорогу укладывать.

В четыре утра мы уже погрузились в машину и двинулись в путь. Первое время ехали молча, фары прекрасно освещали хорошую накатанную дорогу, водитель Миша был классный, да и работал шофером.

Примерно через час пути подъезжаем к коварному месту под названием "Этажи" - скальному прижиму над бушующей порожистой рекой. Скалы идут зубцами, и дорога узкой змейкой вьется над кипящим потоком. Тридцать три скальных утеса поражают дикой красотой, а в сочетании с бурлящей стремниной внушают даже некоторый страх и почтение перед силами природы. Даже то, что громадных обрывов тридцать три, наводит на мысль, что здесь не все чисто. Поэтому многие пожилые, и не очень, люди крестятся и вспоминают Бога перед вступлением на эту, без преувеличения, опасную дорогу.

Происшествий было много, трагических и не очень. Считается, что "Этажи" лучше преодолевать ночью - свет фар встречного автомобиля предупреждает, что нужно быть осторожным. Мы также аккуратно и не спеша преодолели этот заковыристый участок нашего пути и покатили дальше. Встречных машин не случилось.

Миша подкинул газку и, вскоре, наш жигуль, минуя еще один поселочек, свернул к реке Кизир и вкатился на мост, ниже которого порядка всего несколько километров, два родных брата Кизир и Казыр сливались в одну реку - Тубу и обнявшись, катили свои воды дальше, к Енисею, еще приняв в свою компанию и Амыл с левой стороны.

Все. Равнина кончилась. Начались горы и тайга. Но дорога оставалась отличной, по ней почти беспрестанно возили из тайги лес. Преодолев водораздел, мы спустились в пойму Казыра и, уже почти не расставаясь с ним, продолжали свой путь к цели.

После Гуляевки, знаменитой одноименным порогом на Казыре, стало немного брезжить. Чернота ночи становилась густо-синей, потом просто синей, звезды начали терять свой блеск, а мои спутники заметно оживляться. Вероятно, подъезжали!

Остановились как-то прозаически: ехали, ехали - хоп и стали среди леса! Подумал: что-то случилось? Однако поступила команда: "С вещами на выход"! Навьючившись, мы с дороги ринулись куда-то вниз, в темноту деревьев, по малохоженной, узкой снежной тропе.

Ночь быстро отступала, пряталасъ за деревьями, растворялась в воздухе. Пока шли к озеру, наступило тихое замечательное утро, в городе такого не увидишь, а здесь красота окружает тебя со всех сторон: торжественно пробуждается лес, над горами разливается сияние рассвета, а дальние пики Саян становятся алыми - в душе не уметается восторг и хочется уже не просто идти, а лететь навстречу этой сказке!

И вот тайга распахнула свои объятья - мы вышли на широкую луговину. На ней под надежной охраной роскошной пихты стояла, словно терем, рыбацкая изба в полном комплекте: с крышей, трубой, крыльцом и окошком и, что особенно радовало, исправной дверью! Видать, избушкой дорожили и берегли ее.

А дальше было озеро! Природа гениально вписала его в дремучую тайгу и суровые скалы, открыв с южной стороны простор к свету и потрясающей красоте Саянских гор. Я стоял и любовался в немом восхищении!

Ребята с этой красотой уже были знакомы и, деловито осмотрев избу на предмет каких-либо изменений со дня их прошлого посещения и убедившись в полном порядке, стали сортировать вещи - что взять на лед, а что оставить в лесном пристанище. И вскоре поспешили на озеро.

Оно впечатляло! Примерно два на полтора километра длины и такой же ширины и, судя по крутым обрывистым берегам с восточной стороны, довольно глубокое. Брат потом подсказал, что здесь есть глубины до двадцати метров. Это вселяло надежды. Вот оно какое, озеро Убинское!

Радость и восторг несколько пропали, когда на льду мы обнаружили изрядное количество мусора. Помимо всего прочего, множество полиэтиленовых мешков и мешочков с мормышом. Впрочем, пустых бутылок на белоснежных покровах озера не валялось. Значит, сюда приезжают все-таки рыбачить, а не восторгаться природой под звон бокалов.

Миша с Володей привели меня на место, где они успешно ловили в прошлый раз. От берега метров двести. Берег пологий, значит, не сильно глубоко. Бурюсь. Лед толщиной около четверти, вода прозрачнее не бывает: дно, как на ладони и множество движущихся теней.

От волнения слегка потряхивает, пока разматываю снасть. На простейшую "дробинку" цепляю мормыша (мы им тоже запаслись изрядно), опускаю снасть на дно и пытаюсь отрегулировать кивок - не получается! Удочку приподнял, а там уже есть! Окунь. Но с большой натяжкой, окунек, сантиметров четырнадцать. Малютата. А ну-ка, кто-нибудь покрупнее... Клюют мгновенно. Тащу - опять такой же! Мама родная, дедсад и только. Вяжу крупную мормышку, насаживаю двух рачков - хватают, не дают насадке упасть на дно. И опять все то же и все те же. В душу заползало уныние!

Глянул в сторону спутников - они трудятся шагах в полста от меня. Пошел к Владимиру - вокруг него на льду такие же экземпляры, много!

- Слышь, Вов, а здесь что, окуни все такого размера?

Брат повернул довольное лицо, румяное от легкого морозца и утреннего солнышка:

 - Увы, крупнее никто не ловил. Прошлый раз мы тоже сильно удивлялись, но мужики, которые здесь с нами рыбачили, а они часто здесь бывают, толковали то же самое: щука крупная есть, хоть не часто, но ловят. Плотва тоже есть, даже хариус крупный есть - ежели на струю угадаешь, озеро-то проточное. А вот полосатики мелковаты. Но зато смотри, какие красивые!

Что верно, то верно: таких ярких красок, как на этих окунях, я раньше нигде не видел. Природа не дала им роста, но окрасила на удивление: и жемчуга, и перламутры, и рубины, малахиты и изумруды - все, что есть в природе прекрасного, все было на них!

Я проделал еще несколько дырок во льду в разных местах - везде одно и то же. Прикинул улов - почти полведра. Куда же их девать-то?

Окончание следует

Владимир Старостин, г. Барнаул