Вечер на Дону

Не бывает одинаковых рыбалок, каждая всегда отличается от всех предыдущих. Даже на одном и том же месте сегодня клюет так, завтра - по-другому. Я уж не говорю о том, что и сам водоем, и люди, присутствующие на нем, да и погодные условия с течением времени меняются. На прудах еще более-менее какая-то стабильность встречается, а вот на реках никогда точно не предугадаешь, что ждет сегодня. Тем и манит Дон - своей непредсказуемостью. Да и видовой состав обитающих в нем рыб пока еще достаточно велик. Поймать можно и юркую уклейку, и исполина-сома, была бы удача да снасть соответствующая.

Утро выдалось загруженным, и о рыбалке я даже и не вспоминал. Однако к обеду все хлопоты и заботы как-то сами собой утряслись-уладились. Недолго думая, пока новая, какая непредвиденность не приключилась, бросаю снасти в автомобиль - и на Дон. Птицей быстрокрылой пролетели за стеклом разноликие пейзажи перелесков и деревень.

Свернув с шоссе в еле заметную прореху придорожной березово-кленовой посадки, потихоньку спустился с крутого, почти отвесного обрыва. Не доехав до намеченного места рыбалки всего метров двести, стараясь не пискнуть тормозами, остановил машину.

И слева, и справа совсем рядом отчетливо желтели среди свежей травы жилища сурков. От норы к норе кратчайшим путем старательно натоптаны дорожки, которые идут еще и куда-то высоко в гору. Несколько этих невероятно симпатичных животных, оказавшихся ко мне ближе всех, хоть и насторожились от предупреждающих свистов своего недремлющего часового, но пока не спешили прятаться. Уж сколько я на них любовался, а не удержался и в этот раз, достав для полного удовольствия из бардачка полевой бинокль.

Молодые сурки в отличие от детенышей всех других зверей не так интересны, как взрослые "тумбочки". Серо-желтая туша вся в жировых складках, которые забавно колыхаются при беге, острые черные глазки на умильно-подозрительной мордочке, и передние лапки, прижатые в стойке к груди, - обаятельная зверюга! И когда только они успели так отъесться?

Неловко повернувшись, я нечаянно ослабил педаль тормоза. Машина лишь чуть качнулась... "Фьють!", - взвизгнул сторож, и все вмиг попрятались. Ну да и хватит, пожалуй.

Песчаный берег хранит следы человеческого пребывания. У среза воды остались воткнутые деревянные рогульки, а возле них - жестяные консервные банки, в которых привозили червей да и бросили беспечно за ненадобностью. На толстую сучковатую палку остервенело - не распутаешь - намотана китайская лесочная сеть. Высоко, на самом краю направленной к воде ветки, болтается на оборванной леске яркий поплавок.

Найдя под тенью деревьев приглянувшееся местечко, тащу туда весь рыбацкий скарб. Еще только начав раскладывать фидер, понял, что отдохнуть расслабленно получится едва ли. О репеллентах вспомнить загодя даже в голову не пришло, а комаров - мама не горюй!

Одно совсем немного утешало: рой насекомых - это еще не самое страшное. Лет пять назад довелось мне примерно в этих же краях ходить по ковру из кровопийц сантиметров десяти толщиной. Вот это было нечто! При каждом шаге серая масса поднималась и обвивала ноги все выше и выше. Кошмар! Правда, мазь была, но действовала далеко не стопроцентно, да и недолго. Прорвемся!

Для начала решаю разведать фарватер, поэтому кормушку цепляю весом в 90 граммов, тяжелее нет. Набиваю ее незамысловатой прикормкой - крутой кашей из пшена и "Геркулеса", тем, что подвернулось дома под руку. Крючок на конце восьмидесятисантиметрового поводка украшаю парой жирнющих навозных червей. Ну, поехали!

Кормушка приводняется примерно на середине реки. Пока она падает на дно, а потом еще немного сносится стремительным течением, вершинка фидера то сгибается в три погибели, то распрямляется, отыгрывая назад. Наконец все установилось.

Тык-тык, тык-тык - уже через минуту вздрагивает кончик. Делаю размашистую подсечку и выматываю леску. Есть там кто или нет, из-за идущего поперек течения груза не понять до последних метров. Батюшки-светы! Оно то есть наказание сущее, великих размеров для своей породы страшило - бычок пучеглазый. Жадный, черный, а изо рта только кончик червяка виднеется. Такой добыче рад не будешь! Отпускаю, конечно.

Минут двадцать пытаюсь найти рыбу, забрасывая то чуть левее, то немного правее. Меняю червей на опарышей, все одно - только эти черные "слизняки" и ловятся. Наконец всего метрах в двадцати от берега нахожу довольно активную стаю плотвы. Серебристая красавица невелика - с ладонь, иногда лишь на самую малость больше, но клюет уверенно, вершинку фидера дергает - будь здоров! На ближней дистанции течение заметно слабее. Для удобства заброса меняю кормушку на пятидесятиграммовую - держит нормально.

У самого берега очень мелко. Пойманные рыбки, пытаясь вырваться из мягкого плена плетеного садка, копошатся в нем и взбрыкивают, пугая привлеченных поднимаемой мутью почти прозрачных на фоне песчаного дна пескарей. Любопытный ужик появился откуда-то незаметно, поискал, где бы пролезть к добыче, но очень мелкая ячейка разве только червя пропустит. Чтобы безобидный змей не тосковал почем зря, пришлось его отогнать. Почему-то нет у меня любви к ужам. Обижать - естественно, выше грани допустимого для незлобивого характера, но и привечать не буду. Иди, сам себе налови!

После одной ничем не примечательной поклевки выматываю снасть, а на конце поводка опять что-то черное волочится. Неужели, думаю, "друзья" пожаловали, но нет. К удивлению, это оказался рак, точнее - рачиха, ибо под хвостом у нее была прикреплена целая гроздь оранжевых икринок. Крючок зацепился за клешню, и рассерженная самка проявляла крайнее неудовольствие от повышенного к ней внимания. Отпущенная после фотосессии в родную стихию, она, потеряв направление, поползла было к берегу, потом, словно одумавшись, как-то подскочила и, загребая хвостом, неожиданно прытко уплыла в глубину.

Метрах в трехстах выше по течению устроилась, наверное, еще с утра небольшая компания. После моего приезда они с часок булькали грузами донок о воду, потом то ли для ухи, то ли для уюта развели костер. Огня мне не было видно, а дым в почти неподвижном воздухе поднялся вверх, изогнулся углом и, словно серый шарф, полосой застрял в ветках деревьев. А мысль-то, кстати, хорошая! Я наломал сушняка, насобирал прошлогодней травы, и когда от соседей, видимо, на пике эмоций душевно зазвучало "По Дону гуляет казак молодой", костерок был полностью готов.

Недовольные комары стали донимать гораздо реже, но пока я бродил в поисках топлива, плотва куда-то подевалась. Устав ждать, с каждым новым забросом постепенно увеличиваю дистанцию ловли, и немного дольше от "плотвиных угодий" начинает поклевывать густера. Невнятно, отмечая свои робкие посягательства только трепетанием вершинки. И засекается не на каждой подсечке, только опарышей обрывает. Надев "чулком", маскирую одной из личинок до этого открытое жало крючка, и результативность резко возрастает. Надо же, "фанера", а подхода деликатного требует.

Вечереет. На светло-голубом небе, как клочками ваты, укутанном белыми облаками, объявилась, отличимая только четким контуром диска, такая же бледная луна. Костерок мой давно угас, даже тлеть перестал, и обрадованные данным обстоятельством кровососы садились сразу целыми пачками. Одним ударом семерых пока не получалось, но двоих-троих - постоянно. Руки в пятнах крови - знать, и лицо такое же. Чешется тело, хоть раздирай ногтями.

А густера, словно тоже боясь остаться на ночь голодной, клюет с каждой минутой все жадней и решительней. Буквально сразу после заброса следует уверенная потяжка - не спи, подсекай! Не оторвешься никак.

Поздновато. И солнце уже почти коснулось косогора. Если прямо сейчас поехать, то весь обратный путь дорогу не увидишь за закатным заревом.

Тихо. Умолкли звуки. Не шелестят листья на ветру. Не шумят праздные гуляки, их просто нет сегодня на этом празднике жизни. Только скрипит сорванным голосом неведомая птица, да нет-нет всплеснет на стремнине крупная рыбеха. Хорошо! Если б только не эти кусачие твари! Да пропади оно все пропадом, сколько ж терпеть можно! Быстрей манатки в машину, и ходу отсюда. Как же оно все осточертело, сил нет никаких!

А обернулся напоследок к великой реке и подумал: "Прощевай, батюшка Дон, через недельку, как соскучусь, так и встретимся!".

Александр Тищенко, Воронежская обл.

Фото автора