В погоне за прибывающей водой

Часто случается в охоте, что именно того не находишь, чего ищешь, и наоборот: получаешь драгоценную добычу там, где об ней и не помышляешь.

С. Т. Аксаков, "Счастливый случай".

В конце апреля или в начале мая, в разные годы по разному, в водоемы Волго-Ахтубинской поймы и правобережья Волги приходит паводковая вода, сбрасываемая Волжской ГЭС, которая наполняет озера и ерики, и по ним из реки на заливные луга в огромной массе устремляется волжская рыба для совершения очень важного как для нее, так и для рыболовов действа - весеннего нереста.

Оглядишь тогда с высокого крутояра пойму, и глазам своим не поверишь: там, где еще вчера паслись коровы и разъезжали машины и велосипеды по просохшим лесным дорожкам, сегодня уже царит волжская вода, прозрачная и стылая от недавно стаявшего в верховьях реки снега. Конечно, на рыбалку в это время наложены определенные ограничения: ловить разрешено только поплавочной удочкой и лишь в административных границах поселков. Но и с поплавочной удочкой в это время можно отвести душу в ловле идущей на полои белой рыбы. Да и уезжать для этого далеко не надо - ведь вода и так подошла к самому поселку!

Рано поутру, еще даже не выгоняли хозяева в стадо коров, мы с женой Настей спускаемся по крутой тропинке с яра и направляемся к плотинке, где через две вкопанные трубы заливается волжская вода в пойменное озеро Татьянка. По прошлым годам мы знаем, что под этой плотинкой любит скапливаться в большом количестве крупный белый карась, которого в наших краях рыбаки называют кто "гибридом", кто "душманом". Прикормку, в принципе, в это время можно не использовать, потому что рыба не стоит на месте, и скорее сама находит наживку на крючке, чем привлекается к ней с помощью прикармливания. Разматываем наши пятиметровые поплавочные удочки, наживляем крючки навозным червем и опарышем - самыми лакомыми насадками для белой рыбы по весне.

Проходит время, а поплавки наши стоят неподвижно, лишь изредка пошевеливаемые током воды, с шумом и бурунами проходящей через трубы. Вполне возможно, что мы поторопились здесь ловить, и карась до плотинки еще просто не успел дойти. Что ж, в таком случае сматываем удочки, и, закинув рюкзаки за плечи, отправляемся вглубь пойменного леса.

В одном месте дорога, по которой мы шли, неожиданно прерывается бурно перетекающим через нее потоком. Повернуть назад и искать новый путь - это нежелательная потеря времени, поэтому решаем форсировать образовавшееся препятствие вброд. Разувшись, я захожу в ледяную воду, и, ступая по достаточно твердой дороге, ставшей теперь дном неожиданного ручья, переношу на другой берег наши рюкзаки, а потом верхом на мне ручей преодолевает Настя.

Солнце уже поднялось над верхушками начинающих одеваться в зеленый наряд дубов. Подходим к озеру, которое, переполнившись полой водой, разлилось обширно, затопив прибрежные низинки и в несколько раз увеличив свою площадь. Росшие по берегам деревья теперь оказались чуть ли не на самой середине водоема!

Снова настроив удочки, расходимся в разные стороны вдоль берега, останавливаясь в интересных местах и подбрасывая крючок с наживкой к кустикам травы, возвышающимся над водной поверхностью, и к стволам стоящих в воде деревьев. Один только раз мой поплавок кто-то слегка потянул в сторону и вглубь, но на более решительные действия не отважился.

Настя призывно машет мне рукой, что-то внимательно разглядывая в толще воды. Подхожу к ней и тоже замечаю курсирующую вдоль берега щуку килограмма на полтора. Настя говорит, что это уже вторая щука, которую она видит, а первая была немного поменьше. Пришедшая из Волги щука тоже, видно, готовилась к скорому нересту, поэтому и потеряла всегда присущую этому хищнику осторожность, плавая буквально у самых наших ног.

А у противоположного берега озера, там, где торчат из воды куцые стебельки прошлогоднего камыша, плавает на резиновой лодке браконьер и проверяет свои сети. Находился он в поле нашего зрения довольно долго, из чего можно сделать вывод, что сетей у него стояло несколько сотен метров!

Расправившись, видно, с проверкой сетей, браконьер направил свою лодку к берегу, и, причалив неподалеку, с довольной улыбкой поинтересовался нашими успехами. Мы кратко ему ответили, что успехов пока нет. Браконьер в ответ посетовал, что тоже сегодня мало поймал, и начал демонстративно при нас перекладывать из лодки в мешки рыбу - карасей, щук, плотву, - разглагольствуя о том, что в прошлые годы рыбы в разлив гораздо больше в сети попадалось. "Ну да, тебе, сколько ни поймай, а все мало кажется, хапуга!" - подумали мы и, не желая продолжать беседу с браконьером, отошли от него подальше.

Похоже, место нам опять нужно сменить, а то утро уже в самом разгаре, а мы так и не обрыбились. Идем по зеленеющему лугу, наблюдая, как прибывающая вода затапливает все новые и новые низинки. В одной из луж замечаем плавающее на поверхности массивное бревно, а на нем черными кочками взгромоздились пять или шесть черепах, вытянув шеи и подставив свои "домики" ласково пригревающим солнечным лучам. Подивившись, как уютно устроились черепахи, идем дальше и около одной из луж, которую только начала заполнять вода, видим двух пожилых рыболовов, наблюдающих за поплавками.

Решаем тоже остановиться и пробовать ловить здесь. Небольшая ямка, которая к середине лета полностью пересыхает, сейчас быстро заполнялась водой. Мы выбрали место напротив небольшого островка прошлогоднего камыша и куги, с расчетом, чтобы можно было к нему забрасывать наши снасти. Слышим, как сидящие в десятке метров от нас рыболовы сетуют на то, что карась сегодня не попадался, и начинают собираться домой, но мы не теряем надежды и закидываем снасти.

На удивление, почти сразу начала клевать довольно приличная, больше ладони, плотва. Мы наконец-то "намочили" садок, подвесив его на воткнутый в дно колышек. Плотва уверенно хватала предложенные ей насадки, несмотря на то что время было уже почти обеденное, да к тому же вовсю припекало солнце. Складывая рыбу в садок, замечаем, что он все больше и больше погружается в воду, а ее кромка проходит теперь почти у самых ног. Вода прибывает буквально на глазах! Приходится пересаживаться дальше и переносить садок. Проходит еще каких-то полчаса, и мы снова отодвигаемся от наступающей воды.

Плотва по-прежнему продолжает клевать, хотя теперь ее поклевки происходят с кратковременными перерывами, как бы набегами. Некоторые плотвицы шершавые на ощупь, а значит, уже скоро начнется нерест.

После очередной подсечки у поплавка на удочке Насти обламывается киль, и он остается плавать в воде цветным пятнышком. На беду, запасного поплавка у нас не оказалось. Но решение мы нашли, вспомнив классика С. Т. Аксакова: взяли стебелек куги и, подрезав его под вес огрузки, с помощью ниппельной резинки закрепили на леске. И, надо сказать, такая замена поплавка очень благотворно сказалась на клеве именно на Настину снасть. Рыба стала клевать у жены в два раза чаще, чем у меня, и даже попался единственный за всю рыбалку подлещик около полкилограмма весом.

Мне кажется, что на Настину удочку рыба стала охотнее клевать потому, что на малой глубине ловли и в прозрачной воде ее поплавок, выполненный из "природного" материала и не имеющий ярких красок в расцветке, меньше настораживал осторожную рыбу. Возможно, плотва воспринимала поплавок как совершенно безопасный, плавающий на поверхности мусор.

День давно перевалил за середину. Солнце вовсю припекало спину, одаривая нас весенним загаром. Поклевки плотвы стали реже, но совсем не прекратились. Однако мы не жадничаем и, наловив килограмма три, решаем сматывать удочки. На обратном пути замечаем, что вода, до краев наполнив лужу, в которой мы совершенно неожиданно обрыбились, вырвалась на свободу и, еще одним ручьем перетекая через дорогу, по которой мы пришли, двинулась дальше наполнять пойму.

Виталий Волков, Волгоградская обл.

Фото автора