У реки два берега
Павел ПолиЩук г. Набережные Челны
Не успел я толком побрюзжать о том, что щуки игнорируют наши осенние поправки и категорически отказываются включаться в осенний жор, тем самым подло бойкотируя подготовку спиннингистов к зиме, как ситуация за одну ночь резко изменилась.
Мой напарник Миша Удаков по дороге твердил, что он во всеоружии и готов в кои-то веки дать бой. Он даже привез из Москвы шестерочных "блюфоксов" с одной целью – обловить меня. Но я уже давно делаю из них бактейлы, и коварный Миша пошел еще дальше. Изрезал свой твистер в лапшу и прилепил к тройнику. Что жадность с хорошим человеком делает?
Учитывая его умение из ничего поймать пятикилограммовую щуку, я в дискуссию не вступал, а тщательно продумывал: где же сегодня может оказаться рыба? И продумывал не зря. Ветер был просто “неприличным”, и единственное, что побудило нас пуститься в плавание, – это то, что дул он с берега. Глянешь на воду – тишь и благодать, даже барашков не видно, а отплыли метров на 200 – там полный беспредел.
Вот и превратились мы нежданно-негаданно в беспредельщиков, которых моя "Сузука", подгоняемая однобальной волной, на острова все-таки привезла. В лабиринте проток нормальному человеку сразу захотелось выстроить свое передвижение так, чтобы постоянно укрываться за камышом. Таких нормальных у нас была ровно половина. Миша нырнул за первый же угол и там, в тишине, даже выхватил отпускного щуренка. Я же в число нормальных попадаю редко, и на сегодня “свои харакири” видел в том, чтобы облеснить противоположный берег – тот, в который упирается ветер. Волна была там повсеместно, а мой подвижный якорь как всегда был рассчитан на сотню-другую манипуляций. Он всего пару раз зацепился на дне и дал возможность бросить раз пять подряд.
В остальном же картина была мазохистской. Я греб против ветра от берега, кидал метрах в 20 якорь и сразу же за ним блесну. Я успевал выбрать свои 30 метров лески, а лодку с треском заносило в прибрежный кустарник.
На такую рыбалку меня хватило бы максимум на полчаса, если бы не одно "но". Этим "но", как уже догадались самые лучшие читатели, стала рыба. Интересно то, что в прибрежной зоне метров 20 длиной дежурил один хищник. Попытки повторных бросков с выходом на ту же точку успеха не приносили, а вот смещение на 20 метров – и новый трофей.
Первые три щучки вернули мне уверенность, поколебленную Удаковым, и вообще кайф. Кайф был в том, что я правильно вычислил рыбу. Не покидало только одно страшное видение: Миша под тем берегом ловит еще больше при меньших страданиях.
Волна не позволяла увидеть традиционные атаки вертушки, и вся рыба проявлялась в виде тормоза. Интереса добавило и то, что четвертым и седьмым оказались братья-близнецы жерехи, каждый по 1100 г.
Прошло чуть более часа, большую часть из которого я боролся с ветром, а меньшую – с рыбой. Здесь уместно вставить красивую фразу: вся жизнь – борьба. Гостеприимный в плане рыбы берег начинал кончаться, и я рисковал оказаться в открытом всем ветрам море-окияне. Но это и хорошо. Теперь я с чистой совестью могу рвануть к Удакову и с радостью сообщить ему о своих трофеях. Но пока еще радоваться рано. Страх холодил спину вместе с волной.
Первые же метры противоестественного плавания на моторе окатили меня прохладной водицей, которая по сидению стекла в лодку. Мой дождевик, который я снял в пылу борьбы со щуками, лежал рядом. Страшными ругательствами я вознаградил себя за глупость и сбавил обороты.
Удаков сидел в затишье. Сидел подозрительно скромно, и вся его фигура таила коварство. Но когда я на его трех щурят, из которых только один съедобный, ответил шестью нормальными щуками да еще парой жерехов, он обмяк и признал во мне сенсея.
Сделал он это зря. Во-первых, сбил с толку меня, а во-вторых, доверился мне и пошел на поводу или даже на поводке.
Мой дальнейший план был предельно прост, но абсолютно не верен. Я выбрал другую, похожую протоку, отвез его туда и одарил "трудным" берегом. Но так бывает часто. И хотя не изменилось ничего, кроме времени, поклевки прекратились.
Все наши мучения в дальнейшем не увенчались даже скромным успехом, если не считать пары пойманных мною окуней, вдвоем не дотянувших до килограмма. И еще я убедился, что бесполезно предлагать партнеру свою версию. Не годится она ему. Он на тактику и даже на воду смотрит совсем другими глазами.
Уступив ему "рыбный" берег, я сразу понял, что дело это бестолковое. Он даже встает не в тех точках, где "надо". Он даже кидает не под тем углом, а как он тащит? Руки бы… Забыл, что там делают с руками. Но вспоминать некогда.
Это все закономерно. Вот не могу я ловить на джиг с берега. Люди рядом ловят, а у меня и не летит, и не ступенькает. В итоге – полное разочарование, тем более что все это на чужих глазах. Или ловля на ямах. Умею ловить, получается, но такая тоска накатывает. Зато вот такая, как сегодня, ловля в прибрежной зоне, где необходимо ювелирное мастерство, овладеть которым я еще надеюсь, – это мое.
Я был уже вполне доволен успехом, Мише весь мир казался серым, и мы решили отложить следующий раунд "на потом". Тем более что уже через пару часов начинался матч сборной по футболу. Нет, хорошо все-таки, что в нашей стране кроме футбола есть еще щуки и… ветер.
Рыбалка круглый год № 19(105), 2006 г.
