Синдром другого берега.
Зимой посередине водохранилища встречаются два рыбака, и выясняется, что каждый из них идет на другой берег, так как там рыбалка лучше. Это стремление к другому берегу почти неудержимо, и только редкие рыбаки могут удержаться от соблазна. Что-то в этом есть очень свойственное всем нам.
Недаром говорится, что везде хорошо, где нас нет. Увы, это означает, что свое "плохо" мы всегда носим с собой и уютненько размещаем рядом. Но кто об этом знает или кто в этом сознается? С другой стороны, рыбака надо понять: он так много вкладывает времени и сил в каждую рыбалку, что простые решения его никак не могут устроить.
Это холостым хорошо. А женатому человеку нужно, прежде всего, предолеть сопротивление жены: "Опять ты едешь отдыхать (так она думает), а я тут должна дышать этой вонью (это она про город)". Предлагаешь поехать вместе "отдыхать" и получаешь в ответ: "А что я там буду делать?". Самый неубедительный ответ: " Рыбу ловить!". Тут начинаются воспоминания обо всех твоих неудачах...
Затем надо достать мотыля. Есть знатоки, которые умеют ловить на голый крючок - у них отработана система дрожания руки, при которой мормышка так играет, что пораженная рыба не может не клюнуть. Ты же к знатокам не относишься, тебе нужен мотыль.
Кроме того, надо прикупить мормышек, особенно из вольфрама, стратегического, стало быть, сырья, который даже тайком не возьмешь, но умельцы все преодолевают (вольфрамовые мормышки малы по размеру, но тяжелы и считаются особо уловистыми).
Затем надо купить чуткий сторожок - этакую щетинку или пластинку, которая колышется от малейшего прикосновения.
Дома предстоит спрятать мотыля в холодильник, так чтобы не замерз и не расползся. Твоя коробочка с отборными червяками, которыми ты готов любоваться, вызывает у твоих домашних нескрываемое омерзение. Вечером надо готовить подкормку под бдительным оком: " Опять кастрюля пригорит... Панировочные сухари я уже спрятала... Развел тут вонь...".
Затем идет заготовка бутербродов, на видное место ставится термос, проверяются все снасти, отчего комната завеивается забракованной леской, а на полу всегда остаются крючки. ("О детях ты не думаешь, тебе лишь бы рыбачить".)
Ну, а утром надо, крадучись, вылезти из теплой постели, чтобы не разбудить жену (все равно скажет, что спать не даешь), в темноте добраться до кухни, что-то впопыхах поесть, ибо будильник звенит неточно, надеть всю рыбацкую амуницию, что само по себе - длительный и ответственный процесс (ошибешься - замерзнешь!), ничего не забыть (особенно - мотыля в холодильнике!), потушить свет, в темноте наощупь добраться до выходной двери, стараясь ни за что не задеть (все равно в самый ответственный момент что-то звякнет!), - и зашагать по темному городу.
И вот ты уже едешь в автобусе, на своем привычном месте, среди привычных лиц, которые образуют какую-то особую рыбацкую семью. Ты почти не знаешь, что они за люди, они существуют для тебя исключительно как рыбаки, но в этом качестве ты уже знаешь о них все...
После полпути чуть посветлело на востоке, мелькнула снежная гладь водохранилища, еще немного - и ты уже на льду. И что, вот так просто, ступив на лед, начинаешь сверлить лунку и, не мудрствую лукаво, ловишь рыбу? После стольких-то приготовлений и мучений, даже жертв? Нет, даже сама такая мысль невыносима! Надо искать самое лучшее место, а оно может быть только там, вдали, на другом берегу.
И вот ты, тяжело вытаскивая неуклюжие валенки из глубокого снега, задыхаясь, упорно бредешь к вожделенному месту, а навстречу тебе так же тяжело идет другой рыбак, на твой берег. У этого "несчастного" автобус приехал на его, противоположный твоему, берег! И идем мы оба, гонимые "синдромом противоположного берега", туда, где нас нет...
Александр Лейбман, г. Москва, подготовил к печати Михаил Гольдреер
