С голубого ручейка...

Весна. Потихоньку дотаивают по затененным ложбинам последние горсточки снега. Уже прекратились раздирающие душу полуночные кошачьи концерты, пролетели с пронзительными криками косяки гусей, и началось радостное воробьиное чириканье.

Далеко позади последний лед, зовет и манит открытая вода. Весна в этом году запоздала и пришла не вдруг и сразу, а исподволь, с утренним подмораживанием и небольшим дневным плюсом. При таком раскладе снег таял потихоньку, да весь в землю и впитался. Никакого половодья вовсе не получилось. Один сиюмоментный плюс - речка в берегах, вполне можно порыбачить впроводку. Да не клюет пока, считай, вовсе - рановато, видать. Вот и решил поехать в самое верховье, почти к истоку речушки, где даже зимой ловили самую разную рыбу, в том числе зеркального карпа и белого амура.

Резво пролетаю ровно сорок шесть километров по вполне терпимому, с совсем редкими ямами асфальту - когда дорогу знаешь, чтобы успеть вовремя подергать рулем влево-вправо, и шины целыми останутся. Потом еще совсем чуть-чуть краешком поля вдоль изгороди последнего двора в селе. Тут после дождика немного скользко на черноземе, да и три автомобиля как попало на крохотном пятачке брошены, поэтому на всякий случай, пока никто проезд не заблокировал, сразу разворачиваюсь. Слегка побуксовал, зато потом выезжать будет легче. Удочки, баночки в руки - и вперед!

Вся низина густо заросла вербой и тростником, просто джунгли какие-то. Под ногами топко, но самые большие лужи добросовестно устланы обрезками досок и скрученными проволокой в пучки ветками. На полпути встречается родничок, не сильно привлекательный посреди болота. Возле него, тем не менее, воткнута палка, на которой, заботливо кем-то оставленная, висит эмалированная кружка.

От родника идет канавка, впадающая в двухметровой ширины ручей. Вода совсем не кристально прозрачная, но при глубине всего в пятнадцать-двадцать сантиметров отчетливо видны плотные скопления малька. Сколько ж их тут! Миллион, миллиард? Любой кот от такого зрелища сошел бы с ума - рыбешек просто хоть ведром черпай!

Полюбовавшись, иду вперед, где этот ручей сливается с другим, чуть более широким. У самого их соединения сидит рыболов. Здороваюсь и интересуюсь клевом.

- Плотва клюет, а больше ничего нет.

Ну, нет так нет, как оно тут еще что-то и водится? Хотел отойти подальше, но там, один возле другого, сразу четыре человека расположились, за ними еще кто-то маячит. А рядом, через куст, нашлось вполне симпатичное свободное место. Усаживаюсь на стульчик и раскладываю четырехметровую телескопичку. Насаживаю на крючок пару опарышей и забрасываю удочку.

Течение такое незначительное, что создается впечатление, будто поплавок движется исключительно под воздействием ветерка. Вода не отличается прозрачностью, и рыбы совсем не видно, но, как ни удивительно, рыба есть, и ее много. Поклевки следуют буквально одна за другой, и жиденькие плотвички в пол-ладошки жадно заглатывают крючок.

Сосед же ловит пореже, но у него рыбешки куда поприятней: зажмет в руке, а хвост торчит! В чем причина-закавыка? Краем глаза подсмотрел, что спуск на его удилище почти на ширину ладони больше. "Яма", блин, в сорок сантиметров! Это первое, а второе - на крючок нанизан червяк.

Червячки у меня имеются, просто для начала хотелось попробовать, как представлялось, более лакомую наживку. Ну, теперь и навозников черед настал. Пользуясь образовавшейся заминкой, заодно укорачиваю удилище, задвинув одну секцию и уплотнив место разъема отломанной веточкой. Все равно можно дотянуться до противоположного берега, но забрасывать стало несравнимо сподручнее, а, главное, излишек лески теперь не складывался кольцами на воде.

Первым червяком закусил пескарь, за ним еще один. Потом встали в очередь довольно упитанные плотвицы уже вполне "сковородного" размера, и наконец приятный бонус - карась. Следом навалились микроскопические, чуть больше пальца "матросики".

Такое разнорыбье поражало, и, что интересно, в некоторой степени можно было даже выбирать, кого ловить. Мелкая плотва хватала наживку в первые секунды после заброса прямо передо мной, ровно на середине русла. "Наноокунь" кучно держался в микрозаводи у противоположного берега. А на метр правее поклевку приходилось почти минуту ждать, но плотвичка попадалась и с ладошку, и более.

Активный клев, конечно, радовал, но закралась мысль, что, если тут еще и осталось что-то покрупнее, то схватить червяка раньше проворной плотвички вряд ли успеет. Сомневаясь в привлекательности растительной насадки в такую раннюю пору, все же, для очистки совести, открываю баночку кукурузы и выставляю еще одну удочку. Мало ли, а вдруг сработает?

За три часа, не имея возможности даже на минутку положить удилище на рогульку, удалось выловить до сотни плотвичек. С десяток пескарей и два карася. Пахучую сочную кукурузину пару раз кто-то все-таки пытался съесть, легонько шевелил поплавком и даже чуть поддергивал его, но, видимо, рта не хватило, чтобы высосать хотя бы сладкую сердцевину.

Заглянув в пакет, я решил, что пора остановиться, тем более удовольствие уже перешло в усталость, а там, глядишь, и до раздражения от монотонности недалеко. Все, достаточно! Бросив удочки, иду вверх по течению удовлетворить любопытство.

Береговая растительность еще не отошла, вокруг только серые ветки и бурая листва. Одни лишь вербочки успели нарядно распушиться, да кое-где пробились первые кустики молодой крапивы, вокруг которых беззвучно летают маленькие мохнатые шмели. Глубина в ручье постепенно уменьшается сантиметров до десяти. Дно, естественно, отчетливо просматривается, и спрятаться от нескромного взгляда тут рыбе просто негде. И на прямотоке ее, действительно нет. Но почти за каждой завалящей веточкой обязательно стоит несколько рыбешек, а под упавшим поперек русла деревцем притаилась целая стая плотвичек.

Дальше идти становится слишком топко, и, побоявшись набрать воды или грязи в короткие сапоги, решаю повернуть назад. Возвращаюсь к своим вещам, и, видимо, от впечатлений прогулки, в голове перефразируются строчки детской песенки: "С голубого ручейка начинается... весенняя рыбалка!" Собираю снасти и, пытаясь выбрать наименее вязкую тропинку, неторопливо направляюсь к машине.

А вот и новая встреча! На обветшавшем стареньком бревенчатом мостике, усевшись на оцинкованное ведро, расположился пухлощекий парнишка. В руке у него полностью сложенная пятиколенная телескопическая удочка. На прочной, издалека заметной леске прямо у самых своих ног он опускает в воду огромный, как минимум десятиграммовый поплавок. Из-под насупленных бровей перехватываю серьезный, полный сосредоточенности взгляд.

- Привет, рыбачок! Наловил рыбы?

- Наловил! - мальчик встает с ведра, предоставляя мне возможность полюбоваться десятком плотвичек и тремя толстобрюхими карасями - граммов по двести в каждом из них точно будет.

- Молодец, - говорю, - тебе б тут, наверное, зимней удочкой сподручней было бы орудовать?

Он как-то неопределенно повел плечами и внезапно разоткровенничался:

- Я часто на рыбалку хожу, и здесь лучше всего клюет. Ну, и еще там, за поворотом.

- А поплавок, может, поменьше бы прицепить, глядишь, посмелее бы клевало, - совершенно несвойственно характеру понесло меня в поучения.

- Не, - как отрезал пацан, - нормально, мне удочку папка делал!

Да, против такого довода не попрешь, грех. Отец - это отец! Он хотя бы в детстве должен быть самым-самым. Не найдя больше слов, киваю рыбачку на прощание и бреду по чавкающей грязи к машине.

Пока чистил о прошлогоднюю траву сапоги и складывал снасти в багажник, видавший виды зеленый "Москвич" с тремя рыболовами подъехал. Наступило время и мне на простые вопросы отвечать. По-быстрому, правда, мимоходом, очень уж нетерпеливые попались - побежали за своей удачей. Ну что ж, пусть и рыбы, и настроения всем хватит!

Александр Тищенко, Воронежская обл.

Фото автора