Рыбный день
Нет людей более сдержанных и скупых на слово, чем рыболовы. Столь же известны их честность и строгость привычек. Братья же их меньшие, живущие под одной крышей с вышеуказанным абстрактным и обобщенным господином, сходны характерами и щепетильностью в привычках. "Пшел, кабздох вислобрюхий!" или "Отвали, скунс блохастый!" - это не к ним. Средние века...
Истории же, происходящие с рыболовами и товарищами их мохнатыми, нередко забавны и поучительны в смысле нравственном и чувствительном. Вот одна из этих историй.
"Бр-рр, хр-рр!" - рычал мохнатоголовый Грязнокрыс, впиваясь в горло. Долго бился я с троллями и орками в №-ском квадрате, где над головой кружили драконы и Б-52 с крылатыми ракетами. Зловещ был танец пляшущего медведя, похожего на сторожа дядю Васю в запое. Но победил я орду и пошел дальше сквозь черный Бухлохамский Лес, в котором корчились свинорылы, плюющиеся дешевой паленкой. Их я прибил по пути, пока шел к месту решающей схватки. Теперь вот - обратно... Дела требуют.
Тропинка привела к чапыжнику из зарослей бодуна и пустых бутылок. Там я заметил прячущегося серого волкохрюка. Он кого-то ждал. Это была явная засада. Схватившись за АКМ, я оглянулся. По тропинке спускалась невинная Белоглазка в красной бандане. "А-а, поганый волкохрюк, в педофилы записался ?! Своими руками задавлю!" - прогремел я в великой злости и взялся за его серый кадык...
Проснулся я от сдержанного, но настойчивого кошачьего крика. Оказывается, я душил своего серого кота Феликса, часто спящего рядом. При этом он не сделал ни одной попытки укусить или оцарапать меня. Кот лишь просил прийти наконец в себя и прекратить этот бессмысленный приступ шизофрении.
Да-а, чего только не приснится. Особенно - после двух бессонных ночей и двух дней бортовой качки на рыбалке. А написано сразу после пережитых впечатлений, в два часа ночи, и все соответствует действительности, если не считать событий с троллями, пляшущим медведем и серым волкохрюком-педофилом. Но тут, известно, все не вспомнить, как есть. Ужастик, он и есть ужастик...
Запоминаются почему-то лишь сны, связанные с рыбалкой. Да и то довольно странные сны. Ни разу не приходилось ловить рыбу в воде, как все приличные люди. Во снах самые уловистые места были по краю многоквартирного дома или в лунках, пробуренных прямо в полу квартиры. А на жерлицы лучше всего брало в маленьком парке-палисаднике у соседнего дома. Там и щука шла покрупнее, и флажки чаще играли...
Перед Феликсом же пришлось долго извиняться и заглаживать вину буквально, пока он не замурлыкал снисходительно. Мол, что с вас, рыбаков, взять. На голову больные. Прощаю, тронутых. Но не за так...
Пришлось средь ночи тащиться на кухню и греть коту его любимую овсянку с горбушей. Да-да, овсянку. Феликс подтвердил свою принадлежность к породе и британской привычке. Правда, случилось это вынужденно. Удивительно, но еще ни в одном отечественном Ваське не было столь ярого приверженца речной рыбы, как в британце Феликсе. Причем страстью его была рыба самая низкопородная, называемая у рыбаков "лаврушкой". Так, наверное, высокие лорды в своей пресыщенности гонялись за простыми крестьянками. И даже мелкие окуни и ерши сопливые заставляли трепетать сердце кота и униженно подниматься на задние лапы за подачкой. Этого он никогда не позволял себе даже с мясом-вырезкой или куском семги.
Ну, с мелочью пузатой у отечественного рыболова сейчас проблем не бывает. Это не фьорды Норвегии, где из-за стограммового подлещика давиться бы пришлось. Нет там его, золотого. Там все больше сорная рыба попадается: пикша, сайда или черт морской килограммов на двадцать... Зачем так рыбу охранять и природу, мать твою, что потом даже и верхоплавка вся повывелась? Пусть к нам едут. Накормим юшкой из чики процеженной. Экземпляры отборные - из спичечного коробка таращатся.
Так о пристрастиях. Душа радовалась, глядя на кота, хрустящего рыбьей шпаной. Выкидывать не придется или чистить, проклиная тот день, когда взял в руки удочку. Но, как оказалось, надо внимательнее было слушать советы. Слабы британцы на мочеполовую систему. И сухой "Кити Кэт", так рекламируемый, и рыба наша из речки Грязнушки для них, что для немца полный стакан водки без закуси. Впервые пришлось увидеть катетеры для кошек, врача выдавливающего из кота кровавую мочу, уколы и таблетки каждый день, расходы на лечение, как на двух человек, полумертвый отрешенный взгляд Феликса после наркоза, его большое, но почти не живое тело. И уже - прощаться с ним.
Но когда опять наел серый друг брыластую свою британскую... лицо, стало ясно, что нет худа без добра. Кроме кошачьего корма с зеленой наклейкой, которым теперь хрустел наш друг, Феликс великодушно делился с нами раз в неделю красной рыбой. И это стал наш общий рыбный день, где не нашлось больше места рыбе из речки Грязнушки. Щуку и прочую дворняжку мне приходится теперь есть под одеялом, одному.
Александр Токарев, г. Йошкар-Ола
Фото автора