Ротан в качестве живца
Случилось нам приехать на Волгу в самое перволедье. Сейчас вряд ли бы решился выходить на такой лед толщиной не более четырех сантиметров да еще и на Волге... Но тогда смело ходили по нему, прогибающемуся и потрескивающему. Не купались еще ни разу, оттого и смелость глупая.
Сколько ни пытались поймать хоть какой-нибудь мелочи, но даже ерш не клевал. Хоть домой уезжай. И тут товарищ остановился взглядом на какой-то луже, из которой торчал телеграфный столб с оборванными и обвисшими проводами (местечко-то разоренное, под затопление.)
- Пробурим? - предложил.
- Чего тут может быть, кроме лягушек? Да и те спят, - засомневался я. - Еще и кладбище рядом.
- Покойников боишься?
- Пейзаж пессимистичный, не вдохновляет.
Тем не менее, пробурили пару лунок у вышеуказанного столба. И - о чудо! - кивки наших удильников вдруг задергались, затрепетали мелкой дрожью, а на леске повисли странные рыбки, которых я вначале принял за гольянов. Их я когда-то ловил на Севере, в Игарке, в подобных же лужах, будучи пацаном десятилетним.
"Гольяны" клевали отчаянно и были не больше пальца. Вскоре нам надоело дергать мелкую рыбешку, тем более не за ними ехали на Волгу. И мы, бросив десяток рыбешек в кан, пошли выставлять жерлицы, особо не надеясь, что щуки могут заинтересоваться этой экзотической мелочью.
Не успев выставить и пяток снастей, видим поднятый флажок жерлицы, затем прямо на наших глазах поднялся еще один. И там и там катушки вращались, не останавливаясь. На одной жерлице крупная щука, не пролезшая в лунку, мотнула головой, крутанулась колесом и сошла. Мы даже не успели ее подбагрить. С другой жерлицы сняли рыбину килограммов на пять. На бойких с палец рыбешек брали крупные щуки, по всей видимости, разогнавшие всю мелочь в округе. Некоторые попадались, некоторые просто срывали мелкую рыбешку. Вскоре у нас кончились живцы "гольяны" (как я теперь знаю - ротаны), и мы вернулись к луже у столба, чертыхаясь, что сразу не захватили с собой всю эту несерьезную, на первый взгляд, мелочь, хоть и по-подлому бойкую...
День был морозный. Рыбки, лежащие у столба, уже остекленели, а другие перестали клевать, словно отрезало...
- Насадим на мормышки, подергаем, - предложил приятель. - Может, и возьмет сдуру.
Делать нечего, взяли мерзлых рыбешек и пошли на Волгу, бросив "гольянов"-ротанов в кан, чтобы оттаяли, пока идем. Каково же было наше удивление, когда на месте у жерлиц мы открыли кан и обнаружили в нем совершенно живых и бодрых рыбешек, готовых к услугам...
Из пустой и неперспективной, казалось, рыбалки получились два дня активной ловли на жерлицы, незабываемые дни щучьего жора. А живцами были-то рыбки с палец. Ротаны-"гольяны"...
Еще раз убедиться в необыкновенной живучести ротанов мне представилось спустя годы, когда я уже довольно много знал об этой странной рыбе. Было это уже на льду весеннем. Поймав килограмма три достаточно плотненького ротана на местном пруду, дома я положил рыбу в морозильную камеру. Уставший, я не стал разбирать рыбацкие пожитки - мол, утром, все утром... На следующий день я положил размораживаться рыбу и стал вытряхивать рюкзак. А из него вдруг выпал ротан, весь в какой-то сухой крошке и, казалось, не живой. Но вдруг зашевелился и вылупил на меня наглые глаза. Ожил! Спустя какое-то время послышались сухие звуки и от размораживающейся рыбы. Оглядываюсь, а это мои ротаны оттаяли и запрыгали на столе...
За ротаном в Коротни
Отловившись на Боровской, на Ветлуге, едем к Волге, а точнее - к болотам-лужам, что находятся под дамбой левого берега Чебоксарского водохранилища. Здесь хоть можно спрятаться от поднявшегося шквалистого ветра да посидеть до вечера с удочкой. Ротанов подергать для удовольствия, благо щук мы уже достаточно взяли на Боровской.
Минуем старый погост, церквушку, в которой мне когда-то и ночевать приходилось. В те застойные, лживые, но по сути добрые еще времена пускали иногда в церкву неспокойных шебутных рыболовов отогреться да до утра подремать на матрасе под высоким куполом и строгими взорами святых. Грешен, даже как-то выцедили с другом под матрасом, таясь, бутылочку "беленькой", только чтоб батюшка не заметил. Хоть и с устатку, но не хотелось обижать, подводить доброго пастыря. А ночью вдруг в храме послышались звуки электронного органа. Оказывается, батюшка чего-то наяривал, уж не на "Ямахе" ли? Вроде бы партитуру готовил, раскладывал на голоса для песнопений, а мне временами и "Yellow Submarine" битловская чудилась среди постной гармонии византийской...
Свернули, между тем, на дамбу и понеслись по ней к Жареному бугру, оставляя за собой снежную пыль. Под дамбой на льду болотин сидят кое-где рыболовы, спрятавшись от ветра. Хоть и откачивают сочащуюся сквозь дамбу воду насосные станции, но все равно вода находит дорогу, образуя в низинах озерца-болотины. Первыми такие болотины обживают караси и ротаны-головешки.
Друзья все хотят найти какую-то легендарную лужу, где по их сведениям обитает ротан-богатырь до кило весом.
- Был такой, - объясняет охотно тоже городской рыболов, йошкаролинец, которого мы встретили на последней перед Жареным бугром луже. - Водился и здесь, прямо вот у этого камыша, - он широко поводит рукой по чахлой болотной растительности. - Но, видимо, выловили всего крупняка. Сейчас только такой попадается, - он, было, широко развел руки по известной рыбацкой привычке, но, пристыдившись, свел их до размеров среднего окуня.
- Ну, такой бы ловился, и то хорошо, - философски замечает Михаил.
- А на что ловить-то собираетесь? - вопрошает рыболов.
- Так на мотыля, на что же еще?
- Не-е-т, ребята, он здесь к салу привык и с мясцом чтобы. Держите. Здесь на всех хватит.
Он протягивает мне кусочек свиного сала с прожилками мясной мякоти.
- Спасибо, - неуверенно говорю я и делю "насадку" с товарищами. Читать-то я читал, что современный ротан обнаглел от повышенного к нему интереса в последнее не очень рыбное время и перешел на мясной рацион, но ловить самому еще не приходилось. Если так дело пойдет, то этот головешка скоро, окромя бифштекса с кровью да черной икры, ничего больше видеть не захочет на крючке.
Насаживаем на мормышки по кусочку сала и опускаем в готовые лунки, которых тут набурено множество. Саша ловит на блесну, тройник которой тоже наживляет салом. Есть! Первый головастик-ротан взял именно у него, на блесну. Клюнуло и у меня, а потом кивки задергались у всех. Даже Иван "выдрал" крупного ротана и шарахнулся было от невиданной рыбины, но потом приноровился и принялся дергать головастиков как ни в чем не бывало. Ротан брал с ладонь, реже - крупнее. Мы, по всей видимости, уже опоздали к "раздаче слонов"...
Ловили до темноты, и, наверное, брал бы и ночью жадюга-ротан, но нам пора.
Дома в который уже раз убедился я, насколько вкусна и нежна эта неуклюжая рыба ротан - гроза водоемов и надежда российских рыболовов в век высоких технологий, "электроудочек" и всеобщего начхательства на природу...
Александр Токарев, г. Йошкар-Ола
Фото автора