Робинзонада, или Встреча с рекой

Оставалось чуть больше недели отпуска, когда у меня в кармане зазвонил мобильник.
– Гена, привет! – раздался голос в трубке.
– Привет, – не узнавая собеседника, ответил я.
– Мне здесь сказали, что ты в отпуске, это правда? А чем занимаешься? – посыпались вопросы. И только сейчас я узнал голос моего бывшего коллеги по службе в Байконуре.
– Да, я в отпуске, и чем можно заниматься в этой жаре? Пью холодное пиво из холодильника и мечтаю, куда бы съездить на рыбалку в такую жару. Еще недельку – и на работу.
– Ген, а не хочешь смотаться на Байконур? – предложил он мне и, боясь, что я откажу, тут же добавил: – Дорога за мой счет.

В общем, выяснилось, что товарищ купил машину и нужно было помочь перегнать ее туда. Кто же откажется от такой халявы: за бесплатно побывать в городе, где прошла практически вся сознательная моя жизнь? Я, не раздумывая, согласился.

Выехали в ночь и со всеми мытарствами на границе и на дорогах Казахстана через 2 суток были в Байконуре. Город встретил еще большей жарой, чем было в Подмосковье. Но жара жаре рознь. Здесь воздух сухой, и дышится гораздо легче. Да и смога с дымом здесь нет, какой стоит дома. За прошедшие полтора года, с тех пор, как я уехал, в городе ничего не изменилось, только цены на местном базаре выросли ненамного.

Тут же созваниваюсь с друзьями, которые были заранее предупреждены, и решаю вопрос с рыбалкой. Ведь основная цель согласия на данную поездку была именно рыбалка. Я не захотел распыляться и попросил вывезти меня на то время, что у меня осталось в распоряжении, а это 2,5 суток, на Куан-Дарью.

Так уж получилось, что со мной поехать никто не смог, вот только Леша Хворов после работы сумел меня отвезти. В начале пятого вечера мы с ним отправились к реке.

Степь, она по сравнению с человеком кажется вечной. Прошло больше года, когда я последний раз здесь ездил. Сидя в подмосковной квартире, часто вспоминал свои прошлые рыбацкие места, реки, каналы, озера, но как-то ни разу не вспомнил степь. А здесь, как только поехали по пыльной дороге, тут же защемило сердце. Оказывается, мне не хватает и этой выжженной беспощадным солнцем степи, и по ней я скучал.

Вот и река. Все так же несет свои воды куда-то в бескрайние пески. Берега зеленеют тростником, для него солнце не помеха, ведь живительную влагу он берет из реки.

Остается меньше 3 часов до того времени, как стемнеет. И мы торопимся взять спиннинги в руки. Я – чтобы снять зуд, который не отпускал меня год, а Леша – половить хотя бы пару часов, чтобы с рыбой успеть вернуться домой к закрытию понтона через Сыр-Дарью.

Ничего не изменилось за полтора года. Как оказалось, рыба все еще есть. Это стало ясно с первых же забросов. Вначале попались 2 жерешка под килограмм каждый, а после них у затопленного тростникового островка по блесне ударила щука. Щука была покрупнее жерехов. Через час я вернулся к стоянке, зуд снял, и нужно было до темноты подготовить легерь. В садке плавали 4 жереха, 2 щуки и язь.

Леши не было видно. Я расчистил место от мусора под палатку и поставил ее, наломал сухого саксаула, так чтобы хватило на ночь, соорудил место под костер. Всю привезенную воду в бутылях, а точнее – всю привезенную жидкость, уложил в объемную картофельную сетку и, привязав к ней веревку, отправил на дно реки.

Через час все было готово. Именно к этому времени вернулся мой товарищ.

– Отлично порыбачил, – еще издалека начал он хвастаться, поднимая в руке увесистый садок. В нем лежало несколько щук, жерехов, пара язей и даже несколько увесистых красноперок.

– Как я тебе завидую, двое суток ты будешь предоставлен сам себе. Ни тебе работы, ни домашних. Только ты и река, –
сожалел Леша.

– Я думаю, что если бы ты смог, ты бы остался, нам было бы веселее вдвоем, так даже выпить не с кем, – пошутил я, видя, что он расстроился. – Ну да ладно, не распускай нюни, придет время, и мы еще порыбачим вместе. Ты только не забудь меня отсюда забрать, жду тебя к обеду, через двое суток.

– Не забуду.

Я оставил себе только щуку на уху, остальное отдал Алексею, и он тут же уехал. Солнце самым краешком еще выглядывало из-за дальнего холма, когда в степи затих шум мотора. Я остался один, и на меня тут же навалилась тишина. Аж в ушах зазвенело. Вообще-то это состояние не совсем тишина. Слышно, как перекликаются волны в реке, как плещется рыба, за холмом завыл корсак и в районе всего тела гудят комары. Они нагло садятся на лицо и руки и начинают жалить. Это безобразие вывело меня из себя. Достал противокомариную мазь и намазал все открытые участки тела. Писк не прекратился, но вот пикирование закончилось.

Пока почистил рыбу, картошку – стемнело. Костер разжег уже в темноте. Да мне и торопиться-то было некуда. Через час уха была готова. Не утерпел и достал единственную бутылку водки. За ужином выпил граммов 150. Остальное – в заначку.

Еще долго лежал в ночи, перебирая свои мысли в голове. Они перескакивали друг через друга, стараясь успеть вперед предыдущей, и в конце концов я задремал.

Проснулся от какого-то неясного шума за палаткой. Уже рассвело, но солнце еще не выползло из-за горизонта. Выползаю из палатки и вижу, как, не торопясь, через мой лагерь, переползая старый брошеный мусор, движется большая черепаха. Так вот кто меня разбудил. Иду к реке и с удовольствием умываюсь. Вода после ночи кажется даже прохладной. Есть не хочется, а вот пить – да. Разгребаю пепел в кострище и бросаю тонкие веточки саксаула, они тут же вспыхивают. Вешаю чайник над огнем, вскоре он закипает, и я, не торопясь, завтракаю, обливаясь потом, пью горячий чай. Он надолго во время жары отбивает охоту питья. Опять иду к реке обмываться.

Беру спиннинг, садок и отправляюсь по берегу реки. Где-то в верховье что-то, а, может быть, кто-то взболтало реку. Еще вчера вечером река была чистой. Сегодня же вода осталась такой же прозрачной, но редко когда блесна возвращается чистой. На тройник виснут травинки, пучки тины, тростинки и камышины.

Приходится проводить приманку на глубине до метра, хотелось бы опустить ее глубже, но поднявшаяся со дна трава уже не дает нормально сделать проводку. Идут постоянные зацепы.

Прошло больше получаса, когда я почувствовал первый легкий толчок по блесне и легонько подсек. За самый краешек губы зацепился 300-граммовый жерешенок. Не вынимая из воды, аккуратно отцепляю его с крючка и отпускаю восвояси. Сегодня для меня рыба совсем не главное.

Вообще-то рыбы в реке много. Практически по всей реке, где я проходил, метрах в 2-5 от берега плавают по нескольку голов – не очень крупные, от килограмма до 2,5 – сазаны. Этой рыбы довольно много. Но, похоже, он ловится не будет, он не кормится и не выискивает корм. Рыба просто плавает, так сказать, принимает водные ванны.

Поймал несколько кузнечиков, и когда небольшая стая крутилась у берега, бросил их в воду. Ни один сазан не кинулся к корму, даже не шевельнулся. Когда насекомые отплыли по течению метров на пять-семь, на них накинулись мелкие жерешата.

Пока я шел вдоль берега, мимо меня, не спеша, проплыли четыре “бревна” – белые амуры. В каждом из них было не менее 10 кг. Эти рыбы тоже были не голодные, они просто плыли, куда – неизвестно. Голодные паслись у противоположного берега на мелководье или в тростнике. Незабываемо сильное зрелище производят вот такие “бревна”, когда они подпрыгивают над водой, ртом хватают молодые побеги тростника и с шумом и фонтаном брызг падают обратно.

По всей реке слышатся и видятся всплески какой-то рыбы. Сильные, шумные удары производит жерех, но при посылке в тот район блесны он не обращает на нее никакого внимания. Более слабые, больше похожие на причмокивание, совершает язь. Он вместе с водой и воздухом засасывает какой-то плывущий на поверхности реки корм. Видно, как всюду безбоязненно снует красноперка и плотва.

Проходит час. В моем активе пока только два мелких жерешенка, отпущенных обратно. Солнце, не спеша, совершает свой круг по небосклону. И чем выше оно поднимается, тем становится жарче. Но, похоже, не только нам жарко, жарко животным и птицам. Все стремятся к воде. По берегу у самой воды бродят небольшие птички. Иногда в воде вижу змей. На берегу очень много черепах. Большие и маленькие. Некоторые нежатся, забравшись в воду.

Из степи пришло стадо лошадей на водопой. Они не только пьют, но и купаются, забравшись глубоко в воду. У них очень шумно, и я обхожу их стороной. В такую жару все стремятся к воде.

Наконец-то на кастмастер попался жерешок с килограмм весом. Этот отправляется в садок. Сделаю к вечеру балычок.

Только после 11 часов утра на блесны стала попадаться рыба. В основном это были жерешата в районе килограмма, да такие же щурята. Рыбу отпускаю. Она за двое суток пропадет, даже в просторном садке. На небольшую вертушку с лепестком “лонг” №0 попался 800-граммовый язь. На колебалку “Атом” беру 2 щук до 1,5 кг. Это пойдет на обед.

Солнце зависло в зените, когда я вернулся в лагерь. Почти полдня без питья. Иду к воде. Тащу из “холодильника” связку и достаю прохладную бутылочку пива. Кайф в такую жару – прохладное пиво.

Чищу рыбу, развожу костер, и пока он разгорается, жереха располосовываю по хребту, вынимаю все внутренности и полностью натираю всего солью. Заворачиваю в чистую тряпку и плотно перетягиваю через каждый сантиметр тонким шнуром. Подвешиваю его в кусте саксаула, туда, где наибольшая тень. За это время сковорода раскалилась, и вскоре шкворчало масло, разбрызгивая жир, обжаривая щуку.

Пообедав, я с наслаждением выкупался и полежал в тени кустов саксаула, но долго не выдержал и отправился вниз по течению.

Окончание следует    Читать продолжение

Геннадий Побожий, г. Краснознаменск – г. Байконур

Фото автора