Река моего детства
Александр Неймарк, г. Москва
РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД № 2(112), 2007 г.
В последнее время часто вспоминается речка моего детства, Юхма, на берегах которой в 70-е годы прошлого века я каждое лето проводил месяц-два. Она впадает в Елнать, а та, в свою очередь, в Горьковское водохранилище между Решмой и Юрьевцем. Юхма невелика. Только в омутах, где когда-то стояли мельницы, ширина ее достигает десяти, а глубина - двух метров. Местами же ее можно перейти в обычных резиновых сапогах, а если перепрыгивать с камня на камень, то и в ботинках.
На перекатах дно каменистое, на плесах в основном глинистое. Ил и песок встречаются редко. В русле много валунов, под которыми при опасности любит прятаться рыба. На этом основан самый добычливый и распространенный летний способ ловли.
Но сначала надо рассказать, что такое "сак"(описание снасти и способа ловли не является руководством к действию. Ред.). Это большой (до полутора метров) полукруглый сачок из веревочной сетки с некрупной ячеей. Обод делается из черемуховой ветки, концы которой стянуты веревкой. Сетка крепится к веревке и ветке, а по оси симметрии обода проходит вертикальная стойка, к веревке прикрепленная наглухо, а к ветке - свободно, чтобы ее можно было двигать вверх-вниз и таким образом подстраиваться под профиль дна.
Ловить саком надо вдвоем, а лучше - втроем. Один рыбак устанавливает сак в перспективном месте, а остальные, тихонько прокравшись в нужную точку по берегу или мелководью, одновременно начинают всячески шуметь, дрыгать ногами, шлепать по воде, двигаясь к рыбаку с саком и стремясь загнать рыбу в сак. Считается, что если мотня достаточно длинная, то заплывшая в сак рыба обратно не выплывает. На самом деле это случается, и тем чаще, чем крупней и умней рыба.
Но саком берется не больше половины улова, вторая половина добывается руками из-под камней и в подбережице - довольно глубоких подчас нишах, вымытых течением под крутым берегом. Под камнями рыбу брать легко, а в подбережице трудно - рыбе там просторней, она уворачивается, мешают корни деревьев, да и не всегда длины рук хватает до рыбы достать.
Голавль и особенно плотва чаще ловятся руками, а щука и елец - только в сак. Эти четыре вида рыб - главные в реке. Кроме них много пескаря, вьюнов, подкаменщиков, есть окунь и уклейка, очень мало ерша. Говорят, есть налим, но мне не довелось с ним встретиться. Еще есть мелкая, не больше пяти сантиметров, рыбешка, которую местные называют "синька".
В Юхме много ключей, и даже в жару нас хватало на три, много - на четыре часа, после чего, трясясь и клацая зубами, мы бежали обратно в деревню. Обычно удавалось наловить два-три килограмма разной некрупной рыбы и пару десятков раков. Ставили и сетки, но в них и вовсе мало рыбы попадалось - пара крупных плотвиц или средних голавликов, да и то не каждую ночь.
В прохладную погоду по воде лазить не хотелось, тогда наступал черед поплавочной удочки. Сначала ловили на червя пескариков, любая другая рыба называлась "необычайной" и попадалась несколько раз за лето. Когда подросли, перешли с червя на кузнечика и личинку ручейника, результаты стали немного получше.
Но настоящий успех пришел, когда догадались убрать поплавок и грузило. Бамбуковой удочкой длиной 3,5 метра крючок с кузнечиком забрасывался легко, но леску приходилось применять не толще 0,12. Впрочем, этого хватало, обрывов не помню. С поверхности клевало редко. Чтобы кузнечик тонул, ему отрывали задние ноги и "топили", опуская под воду и слегка сдавливая пальцами после насаживания на крючок. Иногда рыба хватала кузнечика почти сразу, иногда надо было дать ему полежать на дне несколько минут. Причем та рыба, которую удавалось увидеть перед забросом, практически не клевала. В лучшем случае подойдет и ткнет кузнечика носом, а то и вовсе не подойдет.
Чаще всего клевало так: забрасываешь, кузнечик падает на воду, и в тот же момент примерно в метре от кузнечика видишь неподвижный силуэт рыбы. Кузнечик тонет, его уже не видно, тогда рыба не спеша направляется к нему, тоже пропадая из виду. Проходит несколько секунд - и петля лески на воде начинает двигаться, разворачиваясь и выпрямляясь. Когда леска почти натянулась, пора подсекать. Редко когда удавалось выудить больше десятка хвостов, но это уже была не стыдная добыча - плотвицы, ельцы и голавлики с ладонь, а то и побольше.
Жерлицами в деревне называли мощные поплавочные удочки с металлическим поводком и одинарным крючком. Несколько таких "жерлиц" мы расставляли по периметру нашего любимого Тимофеевского омута и проверяли раз в сутки. Наживляли карасиков из деревенского пруда и некрупных лягушек, где-то раз в неделю попадались полукилограммовые голавли (на лягушку) и щучки. У насаженных под спинной плавник карасиков кто-то часто отгрызал хвост почти по самый крючок - ровно, как ножом отрезал. Может, ондатра?
После сильных дождей река на два-три дня мутнела до полной непрозрачности. В это время ловить рыбу саком и руками было бесполезно - видимо, она покидала укрытия. На удочку, конечно, тоже не клевало. Зато при частичном просветлении воды щука ловилась лучше, чем в любое другое время.
В омутах рыба была всегда, но вела себя осторожно, поймать много никогда не удавалось. Подкрадешься, выглянешь - плавает, много, есть крупные. Забрасываешь - сразу тащишь. Если не торопиться, дать рыбе успокоиться минуты две-три, можно еще одну поймать. И все. Если хочешь быть с уловом, ограничиваться омутами нельзя.
Выше каждого омута был перекат, да и вообще перекатов по реке встречалось немало. Думаю, на каждом участке между перекатами рыба жила оседло. Не то чтобы голавль или щука не могли преодолеть перекат по летней малой воде, но мне почему-то кажется, что они этого не делали. Все эти участки были разными, и на каждом можно было сколько-то рыбы поймать.
Были места, в которых рыба хорошо ловилась из года в год. Но в основном год от года распределение рыбы по реке менялось. Этим летом больше рыбы "под кручей", следующим - "на ключах". Когда мы с братом подросли и стали в поисках рыбацкого счастья уходить все дальше вверх по реке, нашли несколько раз фантастические участки, битком набитые голавлем. Клевало жадно, но ловить было очень трудно - участки короткие, одна излучина метров на 50, один берег - отвесный, другой - сплошь заросший.
Других рыболовов мы, насколько помню, только в черте деревень встречали, но все равно вряд ли такая труднодоступность была случайна. Вот и получалось, что рыба была защищена - "браконьерские" снасти мы к тому времени забросили, а на крючок одного голавля граммов на 300 протащишь сквозь кусты, второй сорвется, а третий только через полчаса клюнет.
Хочется написать, что на следующий год прошлогодние фантастические участки пустовали, так наверняка и было, но, увы, точных фактов память не сохранила...
Потом лет 15 на Юхме бывать не приходилось, а в начале 90-х, будучи уже опытным рыболовом, я вернулся. Теперь времени свободного было куда меньше, приезжал на 2 недели, да и те проводил в основном в хозяйственных хлопотах, на рыбалку выбирался пару-тройку раз.
Река изменилась. Мосты окончательно обветшали, сельхозтехника стала переправляться через реку вброд, каждый трактор-комбайн приносил порядочно глины, и вода была мутной чаще, чем прозрачной. Вдобавок стадо теперь паслось в основном вдоль реки и в самой реке. Как оказалось, для маленькой реки это немаленькая беда. И органики в воде стало куда больше, и берега обрушивались под весом коров. А ведь в 70-е годы стадо переходило реку только в определенных местах, и берега реки около этих мест были огорожены - скорее всего, чтобы коровы не терялись, но так или иначе река была защищена.
В результате состав дна изменился, стало гораздо больше ила, и даже твердое дно местами стало покрываться черным, липким, неприятно пахнущим налетом. Река защищалась как могла, раз в несколько лет случалось большое половодье, большую часть всяческой гадости смывало, но что-то оставалось. Да и куда смывало-то? Не на Марс ведь, а в Волгу.
Рыбы стало поменьше, но ненамного. Окуня так даже больше в несколько раз. Мало стало голавля, а сильней всех пострадал пескарь. В новых условиях ловить пришлось по-новому, на удочку с боковым кивком и мормышкой. К тому времени я ловил почти исключительно на искусственные приманки, но в Юхме этот фокус не удался. Многократно испытанные безнасадочные мормышки рыба напрочь отвергала, лучше всего работала обычная "дробинка" с личинкой ручейника на крючке. На нее ловилась любая рыба. Но к середине июля ручейник вылетал, тогда приходилось чередовать червяка (для окуня) и кузнечика (для плотвы, ельца, голавля).
Основой улова стала плотва - отменно жирная, вкусная, в среднем по 200 г. Но окуням и ельцам (еще более вкусным) я радовался больше, а редких голавликов выпускал. Пробовал ловить спиннингом, но безуспешно, уж больно сложные для спиннинга условия, не развернешься, да и щуки мало.
С тех пор прошло 10 лет... И неспокойно на душе, как там моя Юхма? Съездить бы проведать, но разве за несколько дней поймешь хоть что-то, а больше нескольких дней не выкроить никак. Остается надеяться, когда-нибудь что-нибудь переменится, и река моего детства опять станет частью моей жизни.
Александр Неймарк, г. Москва
РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД № 2(112), 2007 г.