Подуст

Полвека уж минуло, как поймал я своего первого, для возраста подросткового трофейного подуста.

Еще ходили с узловой станции в смоленский приднепровский городок Дорогобуж пассажирские составы, ведомые паровозом, а улицы оного не знали асфальта, и крыты были главные из них булыжником с приснопамятных времен.

Единственный мост, соединявший центральное левобережье и захолустную правую часть до войны процветающего города и тот сработан был из древесных опор и соснового досочного настила. Но вот он-то и привлекал немногочисленную дорогобужскую рыбацкую братию, состоявшую сплошь из "недомерков", как я, стариков-пенсионеров, инвалидов и редких заезжих отдыхающих москвичей. Основной-то люд на работе пропадал.

Чем интересовал рыболовов тот мост? Тем, что высота его была невеликая и трехметровые глубины в те годы чистейших струй Днепра просматривались до дна. Видно было, как стаи плотвы ходили, сбирая дань со ссыпавшихся зерен с грузовиков, снующих от тока до элеватора, и матерых подустов, трущихся о сваи-опоры моста.

Они-то и были вожделенной рыбацкой добычей. Правда, лавливали их варварским способом - на "каркалыгу". Примитивен способ: удильник с леской, утяжеленной на конце грузилом с крючком-тройником и... подводи под рыбью брюшину ту снасть, успей лишь подсечь удачно, чтоб добыча не сошла. Но рвали подусты о бородки крючьев боковины свои в борьбе за свободу, "свободились", но... израненных, не способных к жизни "всплывала" их верхобрюшьем ретивая река.

Не горевали тому исходу рыбаки - для многих из них эта ловля являлась одной из основ материального достатка. И срыв с крючка одной из трех рыбин воспринимался, как досадный промах...

Я на мосту занимался "промыслом" мелкой щучки. Увижу стоящую на течении в тенечке хищницу, тут же бросаю пред ней поплавочную снасть с живцом-пескарем. Не знал в той ловле осечки я, наблюдая, как 300-400-граммовые щучки хватали наживку поначалу поперек тельца, а потом перемещали ее головой в глотку. Тут не зевай: как исчез пескаришка в пасти зубастой - так и подсекай.

И во время щучьей ловли заметил, что подуст под мостом "играет" только около полудня. На зорьках рыбины вожделенные у свай не кружились. Подумалось: знать, они ниже по течению скатываются и на быстрине держатся...

С дедом, знатным в округе рыбаком и охотником, решил посоветоваться.

- Внучок Юрочка, - ответствовал дед, - прав ты, детка, я на струю ту раньше за подустом и хаживал. Неплохо ловил на донные снасти.

И тут же извлек их из рыбацкого сундука.

- Попробуй и ты на них подуста поймать, - подытожил наставник.

... Вечереет, склонилось солнце за верхушки ольхи ближнего островка, а я уж закидушки "разбросал", червем навозным "заряженные", на месте, указанном дедом. В берег телом своим вжался, чтоб рыба со дна узреть не смогла.

И вот звенит колокольчик долгожданный, звук его бередит душу, трясутся ручонки, но все ж вскакиваю и делаю подсечку. На противоположном конце лесы чувствую резкое сопротивление. Тащу снасть наугад: азарт разум застит. Но нет, не сорвался поимец - и вот уж на берегу бьющий хвостом, трепещущий яркими плавниками красавец подуст.

От прилива радости - ух, рыбину какую да снастью спортивной изловил! - схватил его и, забыв про оставшиеся донки, вприпрыжку поскакал к деду.

На три кило потянул тот подуст, но каково же было мое удивление, когда узнал, что на одну из оставленных мной закидух попался за полпуда весом король средь рыб верхнеднепровья - мирон-усач. Его за полночь вместе с брошенными мной снастями доставил сосед по ловле и закадычный друг деда по уличному прозвищу Тимоха-рыбак...

Юрий Демин, г. Воронеж