Подарки малой реки

Приехали мы в общем-то за налимом, поскольку ночи уже пришли долгие и студеные - самое время для скользкого одноусого прожоры. Но на месте были уже с утра: загодя наломать-нарубить сушняка и подтащить бревен к кострищу, чтобы на всю ночь хватило. Ночевать намеревались в палатке, в спальниках. В них и ночь с "минусом" - что дома под одеялом. Но без живого огня у холодной реки ночью и на душе студено. Кроме того, фонарики фонариками, но освещение вечернего ужина при луне должно быть торжественным и традиционным, ибо лишь теплый огонь должен мерцать таинственно в граненом стакане. Дело святое, если в меру...

Утро выдалось чуть ли не с инеем, и река дышала по-зимнему, и от этого было одиноко. Все дела переделаны: палатка натянута, и под ней лежит пухлый "матрац" из сухой травы, а еще ниже выложен гибкий каркас из ивовых прутьев, это чтобы не на песке холодном спины "греть".

Попили чайку из термосов и огляделись. Тишина кругом торжественная, словно в пустом храме, а на той стороне все кто-то грешит, с шумом возясь в бокалдине-омуте. Удочки мы с собой взяли, поскольку случалось здесь попасть на осенний ход язя и леща. Забросили пару донок с колокольчиками на вершинках.

Долго ждать не пришлось. Вскоре почти одновременно звякнули наши бубенцы тонко и испуганно, а потом забились колокольчики в нервном звоне. Но вопреки нашим ожиданиям жирных лещей и остроглазых язей на крючках не оказалось. Трепыхалась на лесках местная рыбья "шпана": у меня - сорожка с ладошку, а у Павла - окунек с палец.

Между тем, под противоположным берегом кто-то продолжал шумный моцион, и, по всей видимости, по дороге просто жрал вышеуказанный рыбий плебс, поскольку из воды выпрыгивали испуганные уклейки, а сорожки чертили стремительные следы-стрелки в разных направлениях.

Вспомнив опыт предыдущих рыбалок, я насадил пойманную сорожку на двойник живцовой закидушки и почти уверенно ждал хватки. Но ее все не было, а хищник продолжал насмешливо резвиться на той стороне. И это продолжалось так долго, что я проклял тот день, когда взял в руки удочку!..

Не надеясь ни на что, скорее из желания хоть что-то делать, я собрал спиннинг и принялся рыться в коробке с блеснами. Весь мой опыт говорил: если хищник не берет живую свежую рыбку, то обманку - тем более (бывают и исключения).

Следует сказать, что в коробке с блеснами у меня не блестели золотом и не переливались перламутром, и не кричали петушиной раскраской новомодные обманки, которыми сейчас завалены все магазины и рынки - приманки, ставшие предметом научных статей в узкопрофессиональном спиннинговом спорте. Каждый год я клялся, что возьмусь наконец за приобретение уловистых воблеров, попперов, "резины" и т.д. Но открывал какой-нибудь журнал или газету с описанием всего этого бесчисленного количества приманок, техник, стратегий по отношению к скромной рыбе, и меня охватывала мутная тоска.

Нет. Быть мне двоечником в этой школе всегда и чужим на этом празднике жизни, поскольку профессионально заниматься только спиннингом не сумею. Сегодня я ловлю карася на тихом пруду, где разговариваю со старой лягвой, живущей под берегом; завтра я вываживаю язя на волжских стремительных струях; послезавтра беседую с Хозяином-лешаком на глухом озере, выпрашивая у него пару щук на жерлицы и окуньков на окуневый же глаз; потом тону в ледяной воде волжской протоки, пытаясь вытащить из уходящей под воду лодки спиннинг; затем мне ломает удилище какой-нибудь губастый карп, похожий на пьяного местного мужичка своими выпученными глазами; вскоре меня уже трясет от холода осенней ночью у закидушек в ожидании налимьей хватки; и наконец я возвращаюсь к своим колебалкам и просто ловлю щуку где-нибудь в скромной луже забытой всеми Тьмутаракани...

Воблеры на течении не работают в полной мере. Колебалки и вертушки тоже норовят сразу скатиться вниз по течению. Откуда-то со дна коробки выпадает крепенький кастмастер. Для очистки совести цепляю его. Он плюхается в стремительные струи и проваливается на дно чуть ниже точки падения. Ему проще, чем широким и легким колебалкам. Лениво, с паузами, подматываю, время от времени постукивая приманкой о песчаное чистое дно. И вдруг - тяжесть... На леске зарыскала какая-то рыбина, по всей видимости, щука. Но тут в глубине что-то засеребрилось, и уже под берегом боком распластался лещ-подлещик!

Вот так встреча! Слышал и читал о хитренькой привычке "белой" рыбы втихаря изредка оскоромиться, но только один раз поймал сорогу на окуневую блесенку. Вскоре счастливый кастмастер принес еще и парочку небольших щук, но от малой речки это были щедрые подарки...

А там и вечер заалел над рекой. Пора готовится к ночной ловле. Раскладываем на песке снасти. На выбранном месте разматываем с мотовильца метров двадцать лески свободными кольцами, наживляем крючок "резкой" сорожки, ершом или "мочкой" подлистников. Давно уже ставим лишь один поводок у грузила, поскольку меньше путаницы, да и налим чаще всего берет именно на него, этот ближний к грузилу крючок с развевающимися на течении лихими червяками.

Бросать тяжелую чушку-грузило недалеко, этих двадцати метров как раз хватит, чтобы с песчаной нашей косы достать до свала с переката на яму. Чуть перекинешь, и крючки надежно вопьются в лежалые ели и дубы, которые обычно падают с обрывистого ямного берега, подмываемого высокой водой. В песок косы втыкаем крепкие ивовые пруты, но в то же время с гибкой вершинкой, в расщепе которой защемляется леска. Закидушки забрасываем еще посветлу, чтобы "пристрелятся" по длине лески, иначе в темноте при свете фонарика можно посадить снасть в коряжник напротив.

Ну вот: грузило плюхнулось в заданном районе, пуская круги на стремительной воде. Можно выбрать леску до натяжения и подвесить колокольчик. Снасть приобретает вид настороженный и серьезный. Она уже в другом мире, где гуляет сильная осторожная рыба, рыскают ондатры и крадутся раки по дну.

Примитивней закидушки нет, наверное, снасти, но в ночной ловле налима нет, наверное, и удобней ее. Когда ледяная стынь опустится на песок и воду, упадет непроницаемая осенняя ночь, лишь на закидушке проще всего обнаружить поклевку, поскольку "орет" колокольчик, случается так, что слышно его метров за двести из леса, где ты, ежась и уберегая глаза от острых сучков, собираешь дрова-плавник.

И этот же звон подбрасывает с лежанки тебя, принявшего с устатку и задремавшего в млеющем жаре дубовых плах нодьи. И звон этот, словно колокол судьбы, бьется в твоих висках, и ты несешься в темноте к закидушке, рискуя свернуть шею на крутояре, и не надо уже тебе никаких кастмастеров, воблеров и джигов, включая любимые вертушки и колебалки...

Набат судьбы звенит в небесах, и горячит кровь азарт. А была-то всего лишь поклевка сопливого ерша или головастика-налима.

Вот так, наверное, и становятся рыболовы теми, о которых, случается, говорят, крутя пальцем у виска, но им, несчастным, не объяснишь, как пронзительно пахнет осенняя ночь на грани тоски и восторга перед громадной луной бледноликой, высокой  безграничной бездной над головой, в которой горят холодные звезды; перед филином страшноглазым, ухающим в ночи на черной сухостоине. И от невозможности поделиться с кем-то этим восторгом ты просто подойдешь к костру, алеющиму в ночи, нальешь себе водки и будешь тихо ждать очередного звонка закидушки, этой примитивной и старой снасти, далеко отстоящей от высоких технологий спиннинговой охоты...

Александр Токарев, г. Иошкар-Ола

Фото автора