По высокой воде
Проплыли наконец последние льдины, и вода, разбуженная половодьем, пошла потихоньку на убыль. Растаяли затаившиеся по оврагам последние остатки грязного снега. Еще только начали оживать на деревьях почки, но, радуясь теплым денькам, игриво защебетали на все лады пернатые пичуги. Клин за клином пролетают высоко осторожные гуси, и, разыскивая корм, уже неспешно гуляют на длинных ногах по замокшему прибрежью серые цапли. И радуется душа весне, и томится затянувшимся межсезоньем. Тянет к воде неудержимо, хоть поглядеть просто...
После необычайно сильного половодья на нашей речке, превратившего ближайшие улицы в пародию на Венецию, появилась надежда, что рыбное поголовье сумеет приумножиться в этом сезоне. И нереститься щуке и плотве - основным аборигенам - места хватит, а там, может, даже и карась с Цимлы зайдет, миновав по разливам браконьерские сети.
На малых реках вода спадает довольно быстро, и, ежась от холодного ветра, уже вовсю чавкают сапогами по заиленным берегам самые нетерпеливые рыболовы. Развелось их в последние годы просто уйма, приткнуться порой негде, но это хорошо: все сетевикам укорот, не так вольготно. И одаривает отчаянных непосед время от времени некрупная плотвичка уверенной поклевкой, а то и язь, глядишь, соблазнится. Нет-нет, да и проходные виды попадаются.
Походил с удочкой и я у речек малой родины, половил капризную еще плотву, а любопытство распирало: как там на большой реке? Интерес - штука серьезная, надо ехать на разведку.
Асфальт центральной улицы села Карабут заканчивается как раз на обрывистом берегу Дона. И тут же установлен знак "Тупик". Но если при отказе тормозов или головы падение с высоты в воду и можно принять за тупиковую безвыходность, то две грунтовые дороги, идущие влево-вправо, говорят совсем об обратном.
Еду направо, надеясь через четыре километра колдобин увидеть затон у Казинской ямы. Увидеть-то увидел, только все издевательства над автомобилем оказались впустую. Вода еще до нормы не спала, и дорога уходила прямо в нее. Еще бы сотню метров....
Забрасывать удочку на затопленном лугу показалось не совсем нормальным, поэтому, выразив горестным плевком свою обиду, поворачиваю обратно. Втыкаюсь во все заезды между сплошными зарослями кустарника, не проехать: не вода, так грязь непросохшая. Одно вполне подходящее место попалось, и то оказалось занято веселой компанией, затеявшей уху из кощунственно привезенных с собой жирных сазанов. Так, считай, и возвратился на исходную, почти к самому селу.
Ну, здравствуй, батюшка Дон! Вода невероятно высока, мутна и несет множество собранного с окрестностей мусора: веток, пучков травы и вездесущей приметы нынешнего времени - пустых пластиковых бутылок. В целом, может, не очень и красивое зрелище, но, несомненно, величественное.
Побродив вдоль берега, нахожу полузатопленный куст, за которым стремительное течение серо-коричневой воды не только значительно замедляется, но и создает микроскопическую обратку. Присев на удачно попавшуюся кочку, внимательно рассматриваю выбранное место. Отчетливо видна граница встречных струй и вывернувшаяся от куста коварная ветка, то показывающаяся из воды, то снова уходящая вглубь. Где она кончается - неизвестно, поэтому предчувствую заранее потерю крючка (как потом окажется, аж двух).
Изучение местности прервало ощущение некоторого физического дискомфорта. Плоть пылала и чесалась. Оказалось, сел я опрометчиво не на простую кочку, а на живущий полной жизнью муравейник, - на реку ж смотрел, а не под ноги. Пришлось, приплясывая, сбросить брюки и освобождаться от кусючих насекомых. Закончив без оваций зажигательный номер, благо, зрителей не оказалось, иду ближе к воде.
Усевшись на походный стульчик, раскладываю телескопичку-четырехметровку и меряю глубину в затишке. Ого, больше трех метров! На крючок нанизываю три опарыша и забрасываю снасть. Поплавок, покачиваясь, плывет по обратке, а перед самым кустом по небольшой дуге уходит на основное течение. Отпустив его на пару метров, немного подтягиваю кончиком удочки к себе, и пробег начинается сначала.
В подобном месте рыбы просто не может не быть, но в такой мути ловить, вероятно, еще рановато. А вот поверху, причмокивая, то и дело невидимые рты хватают проплывающую поживу. Ну, что поделаешь - мелочь, так мелочь! Делаю спуск сантиметров двадцать и действительно начинаю таскать шустрых уклеек. Не одну за другой, но и тому рад. Все коту на отчет будет, чтоб не отводить стыдливо глаза при просительном "мяу". Увлекся мелочевкой и не заметил подошедшего пожилого щуплого мужчину, поприветствовавшего из-за спины:
- И как клев?
- Да вот балуюсь, - приподняв садок, демонстрирую ему "детский" свой улов.
- А у Вас что? - киваю на его удочку.
- Ходил в Стародонье, так одна красноперка с пальчик поклевывает, а покрупнее нет ничего. А у тебя тут заводинка обещающая, чехонь должна б стоять.
Случайный собеседник пошел дальше за своей рыбацкой удачей, а я, утолив "себелями" первовыездной зуд, отправляю наживку на глубину. Потешился, пора и рыбу ловить.
Поплавок, проплыв пару привычных кругов, вдруг как-то задумчиво притормозил и короткими толчками стал выходить из воды, кренясь набок. Сил не хватило дождаться, когда он совсем плашмя ляжет. "Вот и плотвичка", - только успел подумать я и мягко подсек. Легонький хлыст согнула неожиданная тяжесть, и за поводок 0,12 мм стало боязно. Гибкое удилище отработало стремительные рывки, и я выволок красавицу чехонь, измазав ее серебристые бока о грязный берег. Ух! Это уже кое-что!
Чехонь по одной не ходит, поэтому, спешно запихав добычу в садок и обновив насадку, без промедления забрасываю удочку. Однако следующей поклевки пришлось ждать достаточно долго, и случилась она, когда от безысходности уменьшил спуск на полметра. Такая вот непредсказуемая рыба. Но клюнула точно также, один в один, с постепенным выталкиванием поплавка. Эта попалась чуть меньше, но умудрилась оторвать крючок уже на самом берегу. Еле успел подхватить почуявшую свободу рыбину.
Эмоций получил изрядную порцию, и, словно почувствовав это, в ближайшие полчаса никто ни на заманчивую гроздь опарышей, ни на бойкого навозного червя больше не позарился. Ни с глубины, ни в полводы.
Поверху регулярно всплескивала уклейка, но ловить ее уже нисколечко не хотелось. А под самым берегом время от времени булькал какой-то азартно охотящийся хищник. Я позабрасывал туда удочку, но анонимный хитрюга проигнорировал все наживки. Из любопытства достал из машины захваченный на всякий случай спиннинг. Вертушки от "единички" до "двойки" - ноль внимания, микроджиг со "съедобной" резиной - фунт презрения.
Проверив недорогими приманками траекторию проводки на предмет зацепов, вяжу трехсантиметровый воблер и на первом же забросе после весьма уверенной поклевки вытаскиваю окунька значительно меньше ладони. Спасибо, зацепился не сильно, за что и был вознагражден почетным отпусканием на вырост. Но неужели же это он так шумел? По-рыбацки не верится, думается, что остался забияка посолидней и явно не из полосатой братии. Но "полоскание" всевозможных приманок ничего не дает. Да и "хлюпы" постепенно прекратились.
Солнышко припекает почти совсем по-летнему. Хорошо, подставив теплым лучам лицо, нежиться в них, прикрыв глаза и ни о чем не думая. А для полноценной рыбалки еще слишком рано. Вот войдет в берега вода, очистится от мути, просветлеет. А там и природа оживет. Зазеленеет травка, закудрявятся березки. Тогда и половим. Пока же и сегодняшних впечатлений более чем предостаточно. Пора домой: хлопот весенних - выше крыши!
Александр Тищенко, Воронежская обл.
Фото автора