По Большой Кокшаге

Над этой "суровой" красно-коричневой водой, бегущей в лесах, вековечно шумят дубы и клены, роняя по осени багряный и желтый лист. В росистых лугах, которые нередко открываются взору проплывающего путника, лениво пасутся коровы, щелкают кнуты пастухов, блеснет неожиданно в струйном душистом мареве луговое озерцо, словно мираж. В озерце спит жаркое полуденное небо, прыскает в панике серебристая верхоплавка, спасаясь от окуня, и глухо урчит под берегом старая лягва. Над водой висит бесконечный звон комаров. Эти озерца обычно соединяются с рекой, и населяет их та же речная рыба.

От верховий до устья

Встречаясь с Большой Кокшагой в разных местах, каждый раз удивляешься ее новому облику. Выше по течению, где-нибудь у Санчурска, и ниже, у Юж-Толешево, река никуда не торопится. Глубокое тихое русло заросло желтоглазой кувшинкой, где тяжело бьет на зорях жирующая щука. Она активно хватает блесны и воблеры, но местами не замечает силиконовые приманки.

Нередко щука отдает предпочтение живцу. Ловля может быть ходовой с живцовой удочкой, оснащенной крупным поплавком-"грушей", тройником и металлическим поводком, также хорошо работают ставные жерлицы-рогульки, но если первый вариант сродни спиннинговой ходовой ловле, то ловля жерлицами позволяет совмещать веселую рыбалку на поплавочную уду и охоту на хищника. Кроме леща язя сорожки, густеры и прочей "бели" приманкой может соблазниться и крупный сазан - и тогда держись, снасть!..

Ближе к Аргамачу, Красному яру, Шушеру (сейчас в этих местах заповедник) русло Большой Кокшаги начинает тесниться в берегах. Глубокие ямы с вьющимися по течению водорослями чередуются, сменяются песчаными перекатами, где роются пескари, поднимая облачка мути. В струях, пронизанных солнцем, упорно держатся стайки черноспинной плотвы. Изредка по перекату безвольно сплавится крупный язь, отбрасывая тень на хрящеватый золотистый песок, но тут же уйдет в темнеющую рядом яму, где лежат стволы мореного дуба-топляка.

Бывает, что в таких ямах, сразу за перекатом, начинает бить "водяной конь" - шереспер, хватая мелкую рыбешку своей беззубой пастью. Ближе к осени случается попасть в этих местах на его жор. Нередко спиннингисту - охотнику за жерехом - достаточно иметь в своем наборе приманок несколько белых маленьких колебалок и кастмастеров. Здесь, так же как и в верхнем течении, наливаются по берегам медовой сладостью луговые травы, но большей частью это лесные места.

Спускаясь к Старожильску и дальше к Маркитану, все чаще можно встретить широкие плесы-ямы. С одной стороны этих плесов высятся крутые обрывы, пронизанные мощными корневищами, а с другой - тянутся заросшие ивняком пологие песчаные пляжи, с которых по весне ловят закидушками поднимающуюся волжскую рыбу. По ночам на те же закидушки берет налим. В это время он предпочитает мочку червей, но к осени, перед нерестом, живец и резаная "белая" рыбка - лучшая насадка для крупного налима.

В ходу здесь и ловля язя впроводку и донки на горох. Говорят, в былые времена даже с Санчурска сплавлялись сюда в ботниках рыбачки, чтобы половить на горох крупного желтоглазого язя. В плоскодонных этих лодках стояли большие дубовые бочки, где просаливалась в тузлуке жирная рыба. Ловили тут "санчурята" все лето, а потом поднимались к себе, в верховья, преодолевая с тяжелым грузом перекаты и травянистые заводи. Значит, было из-за чего...

Сейчас, кажется, вся река от заповедника до Маркитана регулярно выбивается - "электроудочниками". Но почему-то не видно в этих местах рыбнадзора, очень расторопного и ушлого на Волге-кормушке. По словам одного местного жителя, "электроубийством" больше промышляют разные должностные лица и скоробогатые, не для пропитания, а так...для развлечения на пикниках... Этого же мнения придерживается и местный лесной служивый, вот только поймать никак не получается эту человеческую дрянь, убивающую красивую реку. Они скоро и своим детям ничего не оставят... Простые люди, живущие на берегах этой чистой еще и миловидной реки, даже в бедности не тронут ее, пусть и нелегко им живется, в отличие от гламурной публики снобистки высокомерных и богатых столиц.)

Ниже Маркитана и Долгой старицы селения уже почти не встречаются. Впрочем, и Маркитан селением больше уже не назвать, как и бывший лесоучасток Сабанаково и деревню Мишенино.

В Марий Эл местами также проглядывается ситуация, схожая с ситуацией в Кировской области, где нередко можно встретить целые брошенные деревни с крепкими каменными домами дореволюционной еще постройки. В Маркитане, кажется, остался только один дом-развалюха, где обитают какие-то отшельники.

Неподалеку от бывшего селения есть лесоучасток и охотбаза Шупшалово. От нее рукой подать до богатых рыбой озер Сорочье, Лисичкино, Малый и Большой Маръер, где растет заповедный водный орех - чилим, занесенный в Красную книгу.

Ниже по течению все заметней влияние Волги. Река шире и полноводней, больше попадается волжской рыбы. В песчаных и хрящеватых ямах иногда берет на джиг судак, на фидер и "кольцовку" попадаются лещи и язи, на "резинку" ловят чехонь.

Еще ближе к устью в Большой Кокшаге все заметнее спады и подъемы уровня воды, что связано с зарегулированием течения затворами Чебоксарской ГЭС. Здесь рыболову кроме обычных сорожек и подлещиков может подфартить и с поимкой сазана, который встречается в устьях Большой Кокшаги и Малой Кокшаги.

Еще немного - и река, обогнув дачные домики и коттеджи, растущие, как на дрожжах, вливается у поселка Кокшайск в тяжелые и величавые воды реки Волги.

У Сабанаково

Остановились мы с сыном Иваном на бывшем лесоучастке Сабанаково, от которого сейчас остались лишь какие-то дощатые и бревенчатые остовы то ли домов, то ли сараев. Кокшага в этих местах не широка, но красива среднерусской неяркой красотой. .

Мы с Иваном накачиваем двухместную "резинку" и выплываем к противоположному берегу, где торчит из воды крепкая двойная коряжина. Как раз приткнуться-привязаться к ней, вместо того, чтобы якориться ненадежно на гладком песчаном дне. Напротив коряжины видно устье то ли ручья, то ли речушки. Это плюс. Нестандартное место: с притоком и бурылями на встрече струй ручья и реки.

Насадка у нас без особых изысков: опарыш, перловка и манная каша вкрутую, размятая с растительным маслом и ванилином. А снасть - "кольцовка".

Кольцо с подлеском уходит в стремительные струи Кокшаги, и мы с сыном завороженно смотрим на сторожок "кольцовки" с колокольчиком. Он, как и ожидалось, молчит и лишь подрагивает от набегающих струй.

Словно загипнотизированные, смотрим на неподвижный сторожок минут двадцать пять. Затем, очнувшись, начинаю налаживать снасть сыну, успокаивая себя попутно: "Знал ведь, говорили люди, нет здесь рыбы. Да и прошло-то времени всего ничего..." Мелькают эти мысли в голове, вроде бы и ждал бесклевья, а как-то тоскливо-безнадежно делается где-то под сердцем.

Путаюсь в спешке со снастью и тут краем глаза вижу, как пружина с красным пластмассовым шариком и колокольчиком мягко сгибается, а затем, выпрямившись, начинает биться резко и нервно. Бросаю леску Ванюшкиной снасти и подсекаю! По руке передается удар, и сразу - слабина... Поднимаю со дна кольцо и вижу, что на подлеске нет поводка. Крепкая леска порвалась, даже не пискнув. Вот тебе и ершики и сорожки с палец. Ставлю на "кольцовку" леску 0,4 мм в качестве основной, а поводки подвязываю из лески сечением 0,3 мм.

Спустя какое-то время одновременно согнулись сторожки на моей и Ванькиной "кольцовках", зазвенели колокольчики суматошно и громко. Так же одновременно подсекаем и выводим с сыном по язю за килограмм! Только вот мне пришлось брать рыбину рукой и переваливать через борт, так как Иван перехватил подсак с юной ловкостью и реакцией. С почином!

Сидели в лодке до позднего вечера, пока нас совсем не скрючило в резиновой "Омеге". Бешеного клева, конечно, не было, но сын поймал леща килограмма на полтора, а я - еще пару подъязков. Затем с сумерками заклевали упомянутые уже ерши, на которых вначале только и надеялись. Но в довесок к язям и лещу колючие недомерки - тоже рыба. А впереди еще раннее утро, и есть надежда на крупную рыбу.

Но не знал я, что пройдет совсем немного времени, сделают мосток в низине по дороге в Сабанаково, и будут туда свободно добираться любые автомобили. А на них, этих автомобилях, будут приезжать разные люди. И скоро красивое и рыбное местечко Сабанаково станет просто живописным местом, почти курортным. Станет просто парковой поляной с присущими этим местам атрибутами: шашлычным дымом, пьяными криками и визгами, пустыми бутылками, полиэтиленовыми пакетами и прочей дрянью. А река - внешне все та же - мертвой и почти безрыбной...

Александр Токарев, г. Йошкар-Ола

Фото автора