Платник

Лед оказался довольно толстым. Потребовалось с десяток ударов пешней, прежде чем снизу в образовавшееся отверстие заструилась вода, и еще парочка - чтобы получилась нормальная лунка.

Трехдневный мороз сделал свое дело, превратив поверхность озера в твердь, по которой можно было смело ходить, бегать и даже прыгать.

- Ниночка, иди сюда, не бойся, - позвал Ефим Шишигин шестилетнюю дочку, оставшуюся на берегу. - Только аккуратней, лед скользкий.

- Хватай меня, папуль! - девчушка уселась на санки со спинкой, оттолкнулась ногами от заснеженной земли и заскользила по покатому берегу.

Если бы Ефим хоть немного замешкался, набравшие скорость санки могли докатиться до середины озера и даже до противоположного берега, но он успел схватить их за спинку, при этом едва не упал.

- Больше так не озорничай, - погрозил он дочке пальцем. - И посиди-ка лучше тут, пока я попробую рыбку поймать.

Долго рыбачить Ефим не собирался, просто после работы заглянул на озеро разведать что да как. А вот завтра неплохо бы приехать сюда с утра пораньше, чтобы еще затемно на самых лучших местах расставить жерлицы с живцами-карасиками, после чего спокойно ловить на мормышечку окуньков да плотвичку весь короткий декабрьский световой день.

Озеро славилось приличными глубинами, чистейшей водой, благодаря бьющим со дна родникам, и главное - обилием крупной рыбы. Вот только добираться сюда было проблематично. Дорога имелась, но такая раздолбанная, что проще пройти полтора часа пешком, чем застрять на машине в такой колее, из которой ее только трактором вытащишь. Впрочем, ходили слухи, что в ближайшие год-два дорогу приведут в порядок. И в связи с этим у Ефима, жившего неподалеку, в деревне, появилась задумка взять озеро в аренду, запустить в него форель, карпа, толстолобика и организовать платную рыбалку - очень перспективный бизнес...

Сторожок на удочке Ефима дрогнул, и рыболов привычно сделал подсечку. Есть первый окунь! Хорошенький, граммов под сто пятьдесят, таких бы завтра штук двадцать поймать - и, считай, рыбалка удалась. Но сегодня такого красавца можно и отпустить. Освободив окуня от крючка, Ефим кинул его в лунку и одновременно со всплеском услышал где-то за спиной:

- Папуль!

Даже еще не обернувшись, Ефим догадался, что Ниночка провалилась в полынью. Ему самому довелось здесь пару раз искупаться зимой - из-за родников лед кое-где был гораздо тоньше, чем в других местах. Но Ефим-то считал для себя эти купания своего рода вынужденным развлечением, которое заканчивалось большим, чем обычно усугублением алкоголя - здоровья ради. Теперь в ледяной воде оказалась дочь!

Ефим не просто побежал, он понесся, отталкиваясь от скользкого льда, и, кажется, за свой стремительный рывок не успел хотя бы раз вдохнуть-выдохнуть. Ниночка бултыхалась в полынье посередине озера. Каким образом она очутилась именно в самом опасном месте, где мощные струи родника постоянно истончали лед, сейчас было неважно. Главное - спасти дочурку, пусть даже ценой собственной жизни. Но если бы все было так просто!

Лед не трещал и не ломался - ближе к полынье он просто сходил на нет, и в воде невозможно было разглядеть, где, собственно, его кромка. Для тонувшего и для спасающего это был самый худший вариант, тем более, если у спасателя не имелось веревки, которую можно было бы подбросить с безопасного расстояния.

- Сейчас, Ниночка, сейчас я тебя вытащу! - закричал Ефим.

- Папуля... - словно прощаясь, девочка взмахнула рукой и с головой погрузилась в воду.

- Нет! Нет!!! - заорал Ефим, сбрасывая куртку, чтобы немедленно прыгнуть в полынью.

Этого не понадобилось. Ниночка вдруг как-то вся разом с шумом выплеснулась на поверхность, причем не просто так, а восседая на саночках. Только не на своих, раскрашенных дюралево-деревянных, а на других, словно бы созданных из цельной ледышки. И вся одежда на Ниночке была какая-то ледяная, голубовато-серебристая, только лицо девочки и одна ее рука, потерявшая рукавицу, выглядели живыми, все остальное - заледеневшим.

Рука дочурки тянулась к отцу, и Ефим, оказавшийся на самой кромке тончайшего льда, схватил ее, потянул на себя, но какая-то сила остановила движение, заставила отвести взгляд от Ниночки и перевести на полынью, в которой сначала вывернулся широченный рыбий хвост, а затем показалось старческое лицо, обрамленное колышущимися, словно водоросли, седыми прядями...

*  *  *

- А вы знаете, мужики, что самое интересное? - взял слово Геннадий Вакиридзе. - Самое интересное то, что Шишига оборзел в корягу! Кидает нашу рыбацкую братию на ровном месте! Нет, в свое время он все правильно делал. Рыбку в озеро запускал в количестве, рекламу кое-какую осуществил, даже вон в нашем любимом журнальчике она прошла. - Вакиридзе подмигнул Павлу, редактору упомянутого журнала. - Но реклама - одно, а на деле - что? Туфта полнейшая...

- Постой, ты объясни, в чем туфта-то? - обернулся с переднего сиденья долговязый парень по прозвищу Лыжник. - Намекаешь, что Шишига какую-то свою игру ведет? Типа...

- Да не намекаю я, - не позволив приятелю высказать мысль, взорвался Вакиридзе. - А прямо говорю: мухлюет барыга. Почему, думаете, вот уже сколько времени ни одной крупной форели никто из нас не поймал? Забыли уже, как она выглядит!

- Ловить не умеем, - бросил сидевший за рулем Женька Голубев.

- Чего?! - возмутился Геннадий. - Это мы-то ловить не умеем? Это Неспокойный ловить не умеет? Который на рыбалке чаще, чем на работе бывает!

- Почему же тогда мелочевка попадается, а крупняк словно весь перевелся? - поинтересовался Павел.

- Да не перевелся крупняк! Просто Шишига какую-нибудь хитрость придумал, чтобы, когда мы приезжаем, не клевала на наши приманки крупная форель.

- Какую, например, хитрость?

- Ну, допустим, в определенные часы врубает какое-нибудь излучение, отбивающее аппетит именно у крупной рыбы.

- Не может такого быть? - усомнился Лыжник.

- Все может быть, - сказал Голубев.

- А я предлагаю, не мудрствуя лукаво, спросить об этом у самого Шишиги, - предложил Павел. - Куда, мол, крупная форель подевалась?

- Так он тебе и расколется, - отмахнулся Вакиридзе. - Лучше уж мягко так намекнуть, что если и на этот раз никто из нас ничего стоящего не поймает, пропесочим его водоем сразу на всех рыболовных интернет-сайтах да еще и в твоем журнале так, что к нему вообще приезжать перестанут.

- Вот ты и намекни.

- Вот и намекну! Уж больно хочется под Новый год нормальной рыбки домой привезти...

* * *

Накануне Нового года компания давних приятелей на трех машинах приехала на одно из подмосковных озер, где была организована платная рыбалка. В озере водилась разная рыба: щука и окунь, карась и плотва, но рыбаки приезжали сюда и выкладывали денежки не ради них. В последние годы стараниями арендатора Ефима Шишигина в озеро запустили радужную форель, которая так привлекала любителей подледной ловли.

За возможность выйти утром на лед с ледобуром и удочками и ловить рыбу до наступления темноты Шишигин брал пятьдесят долларов. Пяток пойманных форелей оправдывали затраты, если сравнить стоимость с покупкой той же рыбы в магазине. Кому-то за световой день удавалось поймать больше, кому-то меньше, а кому-то вообще ничего. Последние, как правило, оставались недовольными поездкой, хотя случись им так же не обрыбиться на обычном водоеме, где не требовалось покупать лицензию, никаких претензий бы не возникало - хватало самого процесса рыбалки, свежего воздуха, общения в хорошей компании...

- Вы гляньте! На льду родилась елочка, на льду она росла! - воскликнул Павел, глядя в окно машины, остановившейся на высоком берегу у егерского домика.

И в самом деле - прямо посередине озера на бревенчатом настиле стояла бочка в которой "росла" довольно высокая пушистая ель, украшенная бумажными игрушками и гирляндами.

- Ого! - удивился Лыжник. - Помню, в детстве такие елки во дворе нашей пятиэтажки устанавливали. Так над этим целая бригада трудилась, а как Шишига-то справился? Не в одиночку же!

Рыбаки высыпали из машин, открылись багажники, кто-то сразу стал облачаться в комбинезоны и теплую обувь, кто-то предпочел для начала отхлебнуть горячего чайку из термоса, а кто-то и опрокинуть стопочку - за приезд. В руках у хозяина водоема, вышедшего из домика, тоже оказалась бутылка, пара стопок и миска с квашеной капустой.

- Знакомые все лица! - расплылся в улыбке Ефим Шишигин. - Вакиридзе! Бердск! Лыжник! Павел - самый знатный рыболов! С Новым годом, гости дорогие! В честь праздничка - каждому в подарок по дозочке! Подходи, пока не остыла! Капусточку сам делал!

От халявы никто из пьющих, конечно же, не отказался. Впрочем, Шишигин не только по праздникам, но и в обычные дни первым делом обязательно угощал приехавших рыбаков водкой. Зато потом, когда у них заканчивалось привезенное с собой спиртное, без стеснения впаривал водку жаждущим догнаться по ресторанным ценам. Изначальная щедрость окупалась сторицей.

- Еще несколько подарочков получите в обед! - сообщил Шишигин. - А, кроме того, самого удачливого в этот день рыболова ожидает сюрприз. Поймавшему больше всех рыбки будет вручен именной абонемент на бесплатное посещение озера два раза в месяц в течение всего последующего года!

- Это все прекрасно, Ефим, - сказал Вакиридзе, хрустя сочной капустой, внушительную щепоть которой достал из подставленной кастрюльки. - Ты лучше объясни, куда крупная форель подевалась. Неужто всю выловили?

- Какой там выловили, Геночка! Я вам еще один сюрпризец приготовил. Можешь у Неспокойного спросить, кстати, вон он идет. Я буквально вчера выпустил в озеро шесть форелей весом за два кило, а перед этим у каждой на спинном плавнике маленькую бирочку закрепил. Кто такую форелищу сегодня поймает - тому тоже именной абонемент на целый год.

- А если завтра? - подошедший мужичок суетливого вида с топорщащимися рыжеватыми усами и носом-картошкой пожал руку Вакиридзе.

- Что - завтра? - не понял Шишигин.

- Если я завтра меченую форель поймаю?

- До завтра еще дожить надо, - посерьезнев, сказал хозяин водоема. - Вдруг ты в полынью провалишься и на корм рыбам пойдешь?

- А что, появились опасные места? - поинтересовался слышавший разговор Павел.

Для него такая новость имела значение: так же, как и Неспокойный, он не любил застревать на каком-нибудь одном месте, но предпочитал как можно больше передвигаться по водоему, сверля лунку за лункой, благодаря чему обычно ловил больше своих приятелей. С другой стороны, при поиске новых уловистых точек увеличивался риск провалиться под лед...

- В верховье ходить не советую. Да там и рыбы нет.

- А где есть? - тут же поинтересовался Вакиридзе.

- Вон там, там и там, - без какой-либо привязки к месту махнул Шишигин опустевшей бутылкой в сторону озера. - Вы, главное, не забудьте лицензии приобрести...

Продолжение следует    Читать продолжение

Евгений Константинов, г. Москва