Писклявый вьюн

Познакомился с вьюнами, что называется, "вживую", в детстве, вот уж поболе полувека минуло с той поры. Действо проходило на небольшой речушке, впадающей в Дунай, в пригороде Будапешта, где тогда служил мой отец. Мы, пацаны восьми-десяти лет, могли беспрепятственно выходить за пределы воинской части и отдаваться спонтанно возникшему увлечению - рыбной ловле, причем в разных ее проявлениях. При долготерпении на речке можно было выудить и полукилограммового голавля, что мне однажды и удосужилось. Но... куда там, больше по нраву была нам ловля куском марли в тихих мелководных затонах. Здесь уж рыбацкий азарт с детскими играми-купанием достойно уживались.

Основной добычей нашей становились вьюны, крупные, жирнющие, мальчишескими пальчиками туловище поперек не обхватишь. Там же на берегу и "расправлялись" с уловом. Хоть и жалко было этих склизких, издающих, оказавшись вне родной стихии, протяжный жалобный писк рыбешек, но взыгравший на свежем воздухе аппетит брал свое. И жарили нещадно выловленных вьюнов на углях прогоревшего костра. Какими же сочными и вкуснейшими казались тогда они!

Прошли годы, и уж в зрелом возрасте при случае никогда не отказывал себе в том давнем детском деликатесе. Ведя подвижнический образ жизни натуралиста, судьба не раз заносила то в затерявшуюся в среднерусских лесах избушку лесника, то на рыболовецкий стан в пойме Дона, Днепра и иных российских рек. Частенько потчевали там хозяева вьюнами, причем блюдами разных способов приготовки: жареными, вялеными, копчеными и непременно, как основной компонент - ухой из них. Ох! И наваристой же она была. Знают местные жители в той, по обывательским понятиям, невеликой рыбке толк.

В окрестностях по соседству, где проживаю, разведал несколько небольшеньких прудиков, где нашли пристанище и расплодились вьюны. Привольно им там, конкуренция за пропитание в последние засушливые годы заметно снизилась. Обмеление и перегрев воды привели к массовому замору и гибели плотвы, окуня и уклейки. А вьюнам и их собратьям карасям все нипочем.

Не всегда добычлива с поплавочной удочкой ловля вьюнов. Осторожна рыбка, берет наживку - червя, несмело, аккуратно и долго засасывая, да и предпочитает держаться в самой что ни на есть, крепи: коряжнике, в прикорневых зарослях тростника и рогоза, средь сгустков нитчатых водорослей, а попросту - тине. Обрывы крючка и лесы здесь неизбежны, а карась - извечный сосед вьюна, зачастую не дает последнему к лакомой насадке-обманке подступиться.

И все же не раз приходилось мне попадать на активный клев мерного, сантиметров под двадцать пять-тридцать пискуна. Не случайно. Изучил повадки вертлявого. Не переносит он резких перепадов атмосферного давления: пред грозой, затяжным ненастьем и при грядущем скачке температуры воздуха покидает свое потаенное место обитания и выходит на открытую воду, держась у поверхности. Не случайно слывет вьюн одним из лучших природных синоптиков.

У меня в аквариуме нашла "прописку" тройка вьюнов, самых меньшеньких из улова одного. Больше суток провел тогда я на водоеме и пойманных змееподобных рыбех отправлял не в садок, как карасей, не удержит он их - выскользнут, а в обычный влажный холщовый мешок. И что же? При температуре под тридцать по Цельсию все выжили, правда, покрылись плотной желтоватой слизью, а вот некоторые караси, находясь в родной стихии, предпочли иную участь - "заснули" и стали пригодны лишь для вяления.

Если выход аквариумных вьюнов из укрытия-грота и метание к поверхности совпадает с моим свободным временем, то отправляюсь к знакомым прудишкам. Непременно захватив с собой дождевик, не хочется промокать до нитки, ведь самый активный клев привередливых вьюнов случился в практике моей в сильнейший ливень...

Последний раз успешный выезд за ними состоялся за десять дней до того, как писаны сии строки. Без малого - ведро изловил, а часть улова до сих пор жива-живехонька, отлеживается на дне дачной бочки. Любят домочадцы мои блюда из этой деликатесной рыбки, а посему и затягивают удовольствие, приготавливая ее порционно с растяжкой по времени...

Юрий Демин, г. Воронеж
Фото автора