Опыт, Юность и Бурило
Михаил Демин, г. Воронеж
Фото автора
Эх! Как я люблю это чувство, когда ломит кости от недосыпа! Да-да! При условии, что этот ранний подъем в путешествие. И не важно, какое. Командировка ли по работе, многотысячный переход за экзотикой, или спурт на ближний водоем, с тем, чтобы просто не растерять свои рыболовные навыки. Последнее же, как маленькая веточка рукколы, придает свежесть и изысканный вкус обыденности, при том, без особых стрессов и перекройки сознания.
В пути на придачный пруд старая “Нива” уверенно держит “сотку”. Предстоит проверить пчел на даче, а дальше десерт – рыбалка. На борту состав из трех поколений: сын Димка – Ефрейтор “Юность”, Ветеран “Опыт” – мой отец, ну и я… просто я.
Из нас только Димка чист и не обременен якорями условностей, житейства и… радугой воспоминаний. О чем это я? А вот о чем: уже не вызывает мою улыбку отцово зимне-рабацкое облачение – полувековые овчинная шуба с “треухом” да военные ватники родом из “семидесятых”.
Притом, что у него есть и другая, современная цивилизованная одежда, ветеран “Опыт” время от времени ностальгирует этой своей амуницией. Шуба и ушанка на льду с ним с юности, “зимники” – с офицерских послевузовских сборов… Только с возрастом мне открылось, что все это не что иное, как скафандр для перемещений во времени, вживленный в его персональную нейронную сеть… Так в будущем и я надеюсь на Димкино понимание. Пока же он не доволен, когда собираю рыболовный скарб в древний “Нивасик” вместо нашего нового внедорожника.
К 11-00 дачные дела все доделаны. На пруд. Только какой? Ведь поблизости их немало. Выбор скорее связан с доступом – зима в последних пароксизмах навалила, что называется, под самые крыши. По пути встречаем возвращающихся с “Нового” – пусто. Значит, следуем на
Центральный. “Центральный” – потому как этот пруд в центре деревни, а следовательно – подъезд к нему обеспечен. На водоеме “бытовуха” окончательно испаряется. Начинаешь замечать, как сладок загородный воздух. Что после равноденствия весна все ж показала нос, тут как тут. Светлого времени всего на несколько минуток больше, чем темного, но этой маленькой условности уже хватает, чтоб подстегнуть Пробуждение. Солнце еще толком не набрало силу, природа же, повинуясь древнему биоритму, уже приступила к низвержению зимы.
Деревья, готовясь к сокодвижению, стряхнули с веток снег, защебетали птахи, а лед на водоемах в одночасье стал пористым и тяжелым. Таким мокрым, вязким и неподдающимся, что активный поиск рыбы для нашей троицы “был заказан”. Ведь я… пришло время представиться – “Капитан Бурило”. В поездках лунки на мне, но сегодня за троих “сто тридцатым” буром не отмахаться!
В связи с этим, своим дорогим компаньонам предлагаю полчаса понаслаждаться пейзажем, а сам отправляюсь на экспресс-поиск. Из всего окрестного каскада прудов этот наименее мною исследован и обловлен. Причина кроется также в названии – стремлюсь к большей уединенности. Поэтому шансов на успех немного. Но трагедии в этом не будет. Не удастся быстро найти активную рыбу здесь – двинем на следующий по маршруту.
Десяток трудно-лунок уже отдаются гулом в суставах и мышцах, а активности совершенно не обнаружено. Добиваю до дюжины – как в бассейне... Значит, теперь на “Гавриков”!
“Гавриков” – платник, и дорога к нему прочищена. На льду с десяток рыбачков. Не разъехались до обеда – уже обнадеживает. Зимой здесь обычно поклевывает плотва и некрупный окунь. Но иногда бывают и исключения в виде полного “штиля”.
Пробиваю своим напарникам по лунке и сразу предупреждаю, что лимит их исчерпан. Они не ропщут, у каждого уже родилась своя тактика. Отец будет кормить, а у “Юности” ставка на ноги – облов многочисленных лунок, оставшихся от предшественников. Моя же, как всегда, – самостоятельный поиск рыбы. На одного-то бурить даже такой трудный лед вполне-таки возможно. Вот и посмотрим, чья методика эффективней!
Пока сверлю себе первую, мои уже поздравляют друг друга с почином. Ах, вы! – и сильнее наваливаюсь на бур…
Отец кормит нехитрой “сыпухой” – манка с сухарями. Это на “бель”, ведь плотвичка на этом пруду мернее окуней и предпочтительнее в улове. У Димки после пары подряд невеселая пауза, и он уже решает менять дислокацию. Я же еще никак не отдышусь после луночного “хеттрика”, и у меня пока пусто.
Восстановив пульс, сдвигаюсь и ловлю первую на сегодня рыбенцию – полосатого недомерка, которого отпускаю в эту же лунку. Минутное затишье, за которым следует осторожная поклевка. Плотва. Видно, окунек нажаловался, его диаспора разбежалась, а плотва – на другом языке общается, не разобрала... Следом еще красноглазая, и еще…
Теперь и я в числовую перекличку ребенка с дедом уже без смущения бросаю: “Семь”. В начале ловли эта статистика забавляет, но всегда лелеется робкая мысль, что на этот раз удастся сбиться со счета. Плотва перемежается с окунем. Как только лунка начинает вяло работать, бурюсь, и на каждой новой натыкаюсь на стайку.
Димка обходит свободные лунки. Его маршрут отслеживается по громким радостным восклицаниям. Дед результативно окучивает единственную закормленную…
Что любопытно, вся плотва худая. Месяц назад, правда, на другом водоеме, ловилась чуть не лопающаяся от бремя.
А тут совсем без икры. Неужели не утерпела сдвинувшейся зимы и подо льдом отнерестилась? Забегая вперед, и при разделке загадка нам полностью не открылась.
Слишком малы зачатки в тонюсеньких ястыках для созревания к скорому икромету. Но они есть, что опять-таки рановато, если нерест все же случился. Остается третья версия – на мормышку идет молодняк, еще не готовый к нересту. А размер, – кормный платник ведь, – акселерировала плотвица, объевши ленивого карпия.
Пятый час пополудни… Димка ловит трофейного для пруда полукилограммового окуня и с чувством выполненного долга сматывает удилку.
Моя рука мормышить тоже уж устала. Но деда за уши не оттащить от раскормленной лунки. У него бесперебойно берет на “стоячую”. Собственно, глубоко “за обед” только и начался рыбий “выход”… Долавливаю до последнего мотыля в коробочке и сворачиваюсь. Пока отец колеблется меж азартом и здравым смыслом, есть время оценить наши методики. В итоге, наш Ветеран по хвостам победитель. И это с единственной лунки – плотва хорошо реагировала на прикормку! У Димки по количеству меньше всех, но рыба весомей.
Обходя лунки, он снимал самую крупную и активную. Бурило же затерялся где-то “промеж статистики”. Ловил только в собственноручно проделанных лунках. Вроде без особых провалов в клеве, но минуты, потраченные на трудный лед, сложившись в часы, безвозвратно вычлись из отведенного на рыбалку.
Закатное Солнце циннвальдитово-розовым тонирует горизонт. Мелькающие в боковых окнах лесопосадки в промежутках напрягают снежными переметами. Утомленный Димка, укрывшись шубой, свернулся на заднем сидении. Дед, теребя ушанку в руках, сетует на пролетевшее время – год назад именно на Гавриковом мы втроем закрывали ледовый сезон. Я слежу за дорогой, молча подмечая, как прорастают нейронные сети. Мозг бурит в будущее “кротовые норы”, и я вижу, как Димка через тридцать лет в походах использует уже вековую овчину в качестве пледа. Впрочем, что будет так, он пока не знает…
РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД № 7(381), 2018 г.
Фото автора
Эх! Как я люблю это чувство, когда ломит кости от недосыпа! Да-да! При условии, что этот ранний подъем в путешествие. И не важно, какое. Командировка ли по работе, многотысячный переход за экзотикой, или спурт на ближний водоем, с тем, чтобы просто не растерять свои рыболовные навыки. Последнее же, как маленькая веточка рукколы, придает свежесть и изысканный вкус обыденности, при том, без особых стрессов и перекройки сознания.
В пути на придачный пруд старая “Нива” уверенно держит “сотку”. Предстоит проверить пчел на даче, а дальше десерт – рыбалка. На борту состав из трех поколений: сын Димка – Ефрейтор “Юность”, Ветеран “Опыт” – мой отец, ну и я… просто я.
Из нас только Димка чист и не обременен якорями условностей, житейства и… радугой воспоминаний. О чем это я? А вот о чем: уже не вызывает мою улыбку отцово зимне-рабацкое облачение – полувековые овчинная шуба с “треухом” да военные ватники родом из “семидесятых”.
Притом, что у него есть и другая, современная цивилизованная одежда, ветеран “Опыт” время от времени ностальгирует этой своей амуницией. Шуба и ушанка на льду с ним с юности, “зимники” – с офицерских послевузовских сборов… Только с возрастом мне открылось, что все это не что иное, как скафандр для перемещений во времени, вживленный в его персональную нейронную сеть… Так в будущем и я надеюсь на Димкино понимание. Пока же он не доволен, когда собираю рыболовный скарб в древний “Нивасик” вместо нашего нового внедорожника.
К 11-00 дачные дела все доделаны. На пруд. Только какой? Ведь поблизости их немало. Выбор скорее связан с доступом – зима в последних пароксизмах навалила, что называется, под самые крыши. По пути встречаем возвращающихся с “Нового” – пусто. Значит, следуем на
Центральный. “Центральный” – потому как этот пруд в центре деревни, а следовательно – подъезд к нему обеспечен. На водоеме “бытовуха” окончательно испаряется. Начинаешь замечать, как сладок загородный воздух. Что после равноденствия весна все ж показала нос, тут как тут. Светлого времени всего на несколько минуток больше, чем темного, но этой маленькой условности уже хватает, чтоб подстегнуть Пробуждение. Солнце еще толком не набрало силу, природа же, повинуясь древнему биоритму, уже приступила к низвержению зимы.
Деревья, готовясь к сокодвижению, стряхнули с веток снег, защебетали птахи, а лед на водоемах в одночасье стал пористым и тяжелым. Таким мокрым, вязким и неподдающимся, что активный поиск рыбы для нашей троицы “был заказан”. Ведь я… пришло время представиться – “Капитан Бурило”. В поездках лунки на мне, но сегодня за троих “сто тридцатым” буром не отмахаться!
В связи с этим, своим дорогим компаньонам предлагаю полчаса понаслаждаться пейзажем, а сам отправляюсь на экспресс-поиск. Из всего окрестного каскада прудов этот наименее мною исследован и обловлен. Причина кроется также в названии – стремлюсь к большей уединенности. Поэтому шансов на успех немного. Но трагедии в этом не будет. Не удастся быстро найти активную рыбу здесь – двинем на следующий по маршруту.
Десяток трудно-лунок уже отдаются гулом в суставах и мышцах, а активности совершенно не обнаружено. Добиваю до дюжины – как в бассейне... Значит, теперь на “Гавриков”!
“Гавриков” – платник, и дорога к нему прочищена. На льду с десяток рыбачков. Не разъехались до обеда – уже обнадеживает. Зимой здесь обычно поклевывает плотва и некрупный окунь. Но иногда бывают и исключения в виде полного “штиля”.
Пробиваю своим напарникам по лунке и сразу предупреждаю, что лимит их исчерпан. Они не ропщут, у каждого уже родилась своя тактика. Отец будет кормить, а у “Юности” ставка на ноги – облов многочисленных лунок, оставшихся от предшественников. Моя же, как всегда, – самостоятельный поиск рыбы. На одного-то бурить даже такой трудный лед вполне-таки возможно. Вот и посмотрим, чья методика эффективней!
Пока сверлю себе первую, мои уже поздравляют друг друга с почином. Ах, вы! – и сильнее наваливаюсь на бур…
Отец кормит нехитрой “сыпухой” – манка с сухарями. Это на “бель”, ведь плотвичка на этом пруду мернее окуней и предпочтительнее в улове. У Димки после пары подряд невеселая пауза, и он уже решает менять дислокацию. Я же еще никак не отдышусь после луночного “хеттрика”, и у меня пока пусто.
Восстановив пульс, сдвигаюсь и ловлю первую на сегодня рыбенцию – полосатого недомерка, которого отпускаю в эту же лунку. Минутное затишье, за которым следует осторожная поклевка. Плотва. Видно, окунек нажаловался, его диаспора разбежалась, а плотва – на другом языке общается, не разобрала... Следом еще красноглазая, и еще…
Теперь и я в числовую перекличку ребенка с дедом уже без смущения бросаю: “Семь”. В начале ловли эта статистика забавляет, но всегда лелеется робкая мысль, что на этот раз удастся сбиться со счета. Плотва перемежается с окунем. Как только лунка начинает вяло работать, бурюсь, и на каждой новой натыкаюсь на стайку.
Димка обходит свободные лунки. Его маршрут отслеживается по громким радостным восклицаниям. Дед результативно окучивает единственную закормленную…
Что любопытно, вся плотва худая. Месяц назад, правда, на другом водоеме, ловилась чуть не лопающаяся от бремя.
А тут совсем без икры. Неужели не утерпела сдвинувшейся зимы и подо льдом отнерестилась? Забегая вперед, и при разделке загадка нам полностью не открылась.
Слишком малы зачатки в тонюсеньких ястыках для созревания к скорому икромету. Но они есть, что опять-таки рановато, если нерест все же случился. Остается третья версия – на мормышку идет молодняк, еще не готовый к нересту. А размер, – кормный платник ведь, – акселерировала плотвица, объевши ленивого карпия.
Пятый час пополудни… Димка ловит трофейного для пруда полукилограммового окуня и с чувством выполненного долга сматывает удилку.
Моя рука мормышить тоже уж устала. Но деда за уши не оттащить от раскормленной лунки. У него бесперебойно берет на “стоячую”. Собственно, глубоко “за обед” только и начался рыбий “выход”… Долавливаю до последнего мотыля в коробочке и сворачиваюсь. Пока отец колеблется меж азартом и здравым смыслом, есть время оценить наши методики. В итоге, наш Ветеран по хвостам победитель. И это с единственной лунки – плотва хорошо реагировала на прикормку! У Димки по количеству меньше всех, но рыба весомей.
Обходя лунки, он снимал самую крупную и активную. Бурило же затерялся где-то “промеж статистики”. Ловил только в собственноручно проделанных лунках. Вроде без особых провалов в клеве, но минуты, потраченные на трудный лед, сложившись в часы, безвозвратно вычлись из отведенного на рыбалку.
Закатное Солнце циннвальдитово-розовым тонирует горизонт. Мелькающие в боковых окнах лесопосадки в промежутках напрягают снежными переметами. Утомленный Димка, укрывшись шубой, свернулся на заднем сидении. Дед, теребя ушанку в руках, сетует на пролетевшее время – год назад именно на Гавриковом мы втроем закрывали ледовый сезон. Я слежу за дорогой, молча подмечая, как прорастают нейронные сети. Мозг бурит в будущее “кротовые норы”, и я вижу, как Димка через тридцать лет в походах использует уже вековую овчину в качестве пледа. Впрочем, что будет так, он пока не знает…
РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД № 7(381), 2018 г.
