О зимних рыбалках ушедшего века
Особенность нашей памяти иногда проявляется и в том, что далекие события вдруг восстают перед глазами во всей их красоте или ослепительности.
Вот и наступили вторые сутки последнего года первого десятилетия XXI века. Вышел на берег Волги. Чуда и за эту ночь не произошло. Мороза нет. Все так же с шумом, иногда налетая и даже залезая друг на друга, стремятся к седому Каспию большие и малые льдины. Их подгоняют сухогрузы и нефтеналивные танкеры. Деловито в низовья и обратно снуют ледоколы. Навигация, кажется, в самом разгаре. Хотя летом такого активного судоходства не наблюдалось.
Постоял на берегу великой русской реки, и вновь вернулись воспоминания. Воспоминания, которые часто снятся по ночам, на время возвращая в невозвратные времена. Времена, когда деревья были большими, Волга с чистыми берегами и большими песчаными пляжами. Времена, когда на рассвете можно было увидеть вдруг показавшиеся из глубины спину осетра или удар хвоста гигантского сома.
Приходят воспоминания о друзьях, уже, к сожалению, покинувших этот мир. Вспоминаются былые совместные с ними рыбалки. Вспоминаются рыбалки с сильно постаревшим отцом. Рыбалки в местах, которые видны даже с этого места.
Обозрев в бинокль Волгу, близкий остров с его заводями, понял, что и сегодня, если уж идти на рыбалку, то значит, ехать на ерики или на ильменя.
Сейчас до ериков или тех же ильменей можно добраться посуху с помощником-навигатором. И если Вам повезет попасть на рыбный ильмень, т.е. такой, из которого осенью не повычерпывали всю рыбу, то, считайте, повезло.
Такие ильменя заметны тем, что здесь до Вас уже, как правило, "порезвились" рыбаки. Много набитых лунок. Встречаются остатки живца, которого с удовольствием поедает местное воронье.
Значит, здесь можно попытать счастье в ловле на жерлицы, блесну или поплавочную зимнюю удочку. Можно быть уверенным, что щука, "матросики", плотва, красноперка и подлещики оценят ваши устремления. А дальше все уже зависит от навыков и умения.
Ерики тоже доступны и уже под панцирем льда. Здесь придется поискать приличный трофей, но это почти всегда возможно. Хорошо "клыкастые", щука и "матросики" идут на блесну. Может быть, повезет и на крупную блесну: на выходе с ямы позарится на нее полусонный сом. Само собою, на червя, опарыша и новомодные насадки возможно половить плотву, густеру, подлещиков и вездесущего буффало.
Вдруг поймал себя на воспоминании, что в эти дни в годы далекого детства и юности мы уже ловили рыбу на замерзшей Волге.
В двухстах шагах от того места, где 2 января наступившего года находился, вправо, на волжской яме, в стародавние времена всегда можно было встретить любителей охоты на сазана. Ловили они его на "якорек" - запрещенный во все годы способ ловли. Но, как говорится, в нашей стране во все времена строгость закона заменялась их повсеместным неисполнением.
Конечно же, этих любителей преследовали рыбинспектора, но они с поразительным упрямством продолжали ходить на такую рыбалку. Более позднее их сменило подросшее поколение, которое предпочитало "телевизор". И можно было увидеть, как за один подъем они поднимали на блестящий под зимним солнцем снег до трех бронзовых сазанов.
Затем подросли их дети. И теперь крайне редко можно увидеть на этом месте рыбаков. Ветераны вымирают, а молодежь предпочитает "рыбалку" на стихийных рыбных развалах в городе.
Слева, ниже по Волге, начинались наши любимые с отцом места.
Первое было у нашего берега. Это небольшой заливчик между четвертым и пятым причалами. Теперь о них напоминают еще несгнившие несколько деревянных свай да память. Здесь были пойманы первые мои плотвички, красноперка и воблешки.
Обычно, как я ни старался, отец уходил на рыбалку еще потемну, когда я спал. Потом, после поспешного завтрака с ежедневным калмыцким чаем с бараньим курдючным салом, лепешками, бежал к отцу.
К моему приходу у него, как правило, у каждой из лунок уже лежала в диковинных позах, схваченных крутым утренним морозом, пойманная рыба. Как правило, он начинал свою рыбалку на мелководье, рыба тут была всегда, но в большинстве небольшого размера.
Мне очень нравилось обходить удочки, а, заметив подтопленный поплавок, подсекать рыбу и вытягивать ее на лед. Сколько было радости, когда удавалось сразу же подсечь двух плотвичек.
Затем, половив еще какое-то время на этом месте, переходили Волгу и шли на один из песчаных, далеко впадающих в судоходный фарватер плесов. Там, как и ныне, по воде стоял предупреждающий красный бакен. А еще там была и остается яма, которой очень много лет. Она то доходит до двадцати метров, то, как в этом году, мельчает до 16 метров.
Как правило, здесь к этому времени собирались десятки любителей зимней ловли. Место это было в те годы очень любимым рыбаками не только из прибрежных сел, но и города.
На червя здесь хорошо брали лещи, подлещики и густера, попадались белоглазка и вобла. Но ходили все местные и приезжие рыбаки прежде всего за судаком. Ловили его отвесным блеснением. Каждый пытался найти, изготовить самую привлекательную для "клыкастого" блесну. Но "клыкастому" почему-то больше всего нравились тяжелые блесны - болванки с двумя якорьками.
У каждого рыбака была своя технология изготовления блесен. Как правило, находилась трубка, которая затем заливалась свинцом. К ее ушкам внизу и вверху крепились якорьки. Затем такая блесна на толстой лесе опускалась на дно, и каждый старался придумать интересный для судака способ игры блесной.
Часто доходило до смешного. Один ловит, и через каждые пять-десять минут достает из глубины очередного "клыкастого". А десятка два других любителей, которые уже окружили его своими блеснами, впустую тратят свою мышечную энергию.
В клеевые дни на этом плесе собирались до двух сотен любителей. Уже в те годы некоторые продвинутые рыбаки применяли прикормку. Это был обыкновенный обжаренный на подсолнечном масле хлеб или сухари. Из приманок, на которые мы в те годы ловили, неизменным успехом пользовался земляной красный червь. Использовали сырую печень и свиное сало, которые резали кубиками, ручейника и опарыша. Ловили на поролоновые и нитяные обманки. В общем, каждый придумывал что-то свое.
Часто сюда приезжали с проверками инспектора рыбнадзора. Они были строги к тем, кто использовал более десяти удочек, отрезали наши уловистые на судака блесны. Доходило до курьезов, но в памяти моей о том времени осталась доброжелательность этих людей.
Как-то в конце февраля на этом плесе один рыбак на блесну поймал белорыбицу килограммов на двенадцать. С помощью собратьев была расширена лунка - и вот уже белорыбица хватает воздух. Вокруг столпились сбежавшиеся со всего плеса рыбаки. Ведь случаи поимки белорыбицы очень редки. Ее и тогда было мало, а сейчас она находится под строгой защитой.
Вздохи, ахи, поздравления. И вдруг..."Ну, что будем делать?" Все вздрогнули, а за спинами стоят два рыбинспектора, только что подъехавшие на мотоцикле. Все стали уговаривать инспекторов простить счастливца и дать ему возможность порадовать домочадцев пирогами из белорыбицы. После долгих переговоров-уговоров компромисс был найден. Счастливец отпустил в Волгу свой редкий трофей, а рыбинспектора не стали составлять протокол о нарушении правил рыбалки.
Вспомнилось мне это в связи с другим случаем, который мог бы быть рассмотрен в те далекие годы курьезом. А в 2007 году прогремел на всю область. Дело в том, что рыбинспектора в низовьях Волги поймали за ловлей незаконным орудием трех женщин. Ловили они воблу... шторой из тюли, ранее прикрывавшей окно. И было уголовное дело с соответствующим освещением в региональных СМИ и наказанием.
А зимнюю рыбалку мы почти всегда начинали на ближайшем озере. Сколько же в нем в те годы было рыбы! До сих пор помнятся стоящие у кромки чакана под чистейшим льдом трехкилограммовые щуки. Тогда они не были здесь редкостью, ведь летом сетями и волокушами их не вылавливали. Можно было увидеть бронзового сазана, судака, рака. Не говоря уже о стайках красноперки и окуней.
Теперь же на этом озере можно поймать лишь щурят-"шнурков", красноперку, "матросиков", да вездесущих буффолят.
Но все также, как и в далекие годы детства и юности, сильно поредевшее племя рыбаков-любителей, моих земляков, выезжает к своим излюбленным местам, чтобы еще раз прикоснуться к занятию настоящих мужчин.
Вячеслав Михайлов, г. Калуга
