Новосел с городского озера
Несколько лет тому назад в городское озеро запустили мальков белого амура. Рыба для наших краев экзотическая. Обитает она в водах Китая и Дальнего Востока.
Сначала местные рыбаки не обращали внимания на "новоселов"... Ну, подумаешь, какой-то там белый амур! А может быть, даже есть его нельзя? Зато у нас в озере есть свои сазанчики. Родненькие. Если улыбнется фортуна, то можно выманить на жмых или пареную кукурузу красавчика килограмма на два. Каждая чешуинка - как солнечное зеркальце. И чистой водой от него тянет, а не какой-нибудь тиной... Понимать надо!
Но так считали опытные "мэтры лески и крючка" до поры до времени, пока среди рыболовов не прошел завистливый и таинственный шепоток: мол, такой-то и такой-то мальчишка на обыкновенную донную удочку вытащил на городском озере диковинную рыбу - серебробрюхую - и никак не меньше полпуда... Ну, насчет "полпуда" можно было поспорить. А вот наличие подросшей молоди - факт.
Это-то и задело самолюбие моего приятеля, рыболова со стажем и талантливого иллюстратора детских книг Анатолия Боброва.
- А что, - заулыбался он, - не махнуть ли нам в субботу, по холодку, на озеро?
Благо до озера - несколько остановок на трамвае... Не мотаться же за сотню километров, как это мы делали с ним раз в месяц. К тому же, чем черт не шутит... А вдруг и вправду повезет?
Задумано - сделано. И вот мы бредем пустынным осенним пляжем вдоль пологого берега. Присматриваем место, где бы лучше расположиться с рыболовными снастями. Наконец, кажется, нашли: крохотный полуостровок, песчаный, заросший с закрайка пучками низкого рогоза. А дальше - бирюзовая гладь чистой воды. На дне колышутся густые водоросли - "космы водяного". Здесь и решили разбить бивачок.
У Анатолия - отличная телескопическая удочка, у меня - бамбуковый "трехколенник". Достали из рюкзака насадку, забросили поплавки. Идет время, но никаких поклевок. Решили поменять "угощение". Чего только не сажали на крючок: и дождевого червя, и опарыша, и катышки теста, и ржаной хлеб, сдобренный анисовыми каплями... Хоть "птичье молоко" подавай - не клюет, и все тут... Даже сазанчик не взял, не говоря о загадочном белом амуре...
Я-то терплю, еще верю в удачу, хотя и солнышко уже распылалось над отдаленными громадами зданий, а вот Бобров совсем сник. Отошел в сторонку, присел на корточки и задымил сигаретой. Нервничает... Время зря потеряли. Вот и верь всяким "бабушкиным слухам".
И только я так подумал, как Анатолий соскочил с места и ко мне:
- Смотри, смотри! - а сам показывает рукой на берег правее нас.
Возле кустов живой изгороди, которую ботаники зовут "лигустрой", какой-то белобрысый парнишка - и когда он там появился, и как мы его раньше не заметили? - накручивал на пятерню леску и, явно с трудом, притягивал к себе... добычу. В том, что это крупная рыбина, не было никакого сомнения: из воды скоро вынырнуло, отчаянно сопротивляясь, что-то продолговатое и серебристое. Паренек ловким движением вытащил трофей на берег, схватил за жабры, отволок подальше от воды, снял с крючка и завернул в курточку-плащовку...
Мы так и разинули рты от удивления. И, конечно же, сразу, забыв про свои удочки, поспешили к незнакомцу. Что за рыбина? И на какую насадку поймана?
- Будь добр, - заискивающе попросил Бобров, - покажи рыбу!
Паренек с каким-то достоинством измерил незнакомых дяденек взглядом и снисходительно кивнул:
- Смотрите, коли хочется...
Мы развернули необычный "садок" и оба пришли к единому мнению: да, это был белый амур! Великолепный. Килограмма на два. Он подпрыгивал и бил тугим хвостом.
- На какую насадку поймал, если не секрет? - спросил я, памятуя, что все рыболовы суеверны...
- А вот на эту, - показал паренек на листья живой изгороди.
- Неужели? - удивился Анатолий.
- А что! - улыбнулся юный рыболов и прямо при нас сорвал несколько "жирных" листиков и аккуратно нанизал на стальной крючок. Надо сказать, у паренька и удочки-то толком никакой не было: обыкновенная крепкая леска с грузилом, намотанная на спичечный коробок...
Вот он размахнулся и со свистом "запулил" свою снасть далеко от берега. Насадка с грузилом упала прямо в водоросли. Паренек по-взрослому крякнул и наступил ботинком на коробок. Не прошло и пяти минут - леска вздрогнула.
- Кажется, есть, - прошептал рыболов, осторожно нагнулся за коробком и сделал легкую подсечку.
Леска натянулась. И все повторилось, точно как и в первый раз.
Парнишка вытащил рыбину на берег, завернул ее в курточку-плащовку. Намотал леску на коробок и сунул в кармашек брюк. Затем поднял добычу, достойную настоящего рыболова, и ослепительно улыбнулся:
- Ну, пока, мужички!
Мы даже не успели обидеться на язвительное "мужички" и лихорадочно побежали за своими удочками. Но - увы - сколько мы ни насаживали листьев живой изгороди на крючки, рыба все равно почему-то у нас не клевала... Или удочки были у нас слишком "умными" и "дорогими" - особенно у Боброва, или мы рыбам чем-то "не понравились"... Одним словом, вернулись мы домой пустые и уязвленные в своих лучших рыбацких чувствах.
Правда, через год в одной детской книжке Анатолия мне встретился рисунок, на котором был изображен паренек с рыбой... Белобрысый, с ослепительной улыбкой. Очень уж он был похож на того, возле озера...
Николай Красильников, г. Москва
Сначала местные рыбаки не обращали внимания на "новоселов"... Ну, подумаешь, какой-то там белый амур! А может быть, даже есть его нельзя? Зато у нас в озере есть свои сазанчики. Родненькие. Если улыбнется фортуна, то можно выманить на жмых или пареную кукурузу красавчика килограмма на два. Каждая чешуинка - как солнечное зеркальце. И чистой водой от него тянет, а не какой-нибудь тиной... Понимать надо!
Но так считали опытные "мэтры лески и крючка" до поры до времени, пока среди рыболовов не прошел завистливый и таинственный шепоток: мол, такой-то и такой-то мальчишка на обыкновенную донную удочку вытащил на городском озере диковинную рыбу - серебробрюхую - и никак не меньше полпуда... Ну, насчет "полпуда" можно было поспорить. А вот наличие подросшей молоди - факт.
Это-то и задело самолюбие моего приятеля, рыболова со стажем и талантливого иллюстратора детских книг Анатолия Боброва.
- А что, - заулыбался он, - не махнуть ли нам в субботу, по холодку, на озеро?
Благо до озера - несколько остановок на трамвае... Не мотаться же за сотню километров, как это мы делали с ним раз в месяц. К тому же, чем черт не шутит... А вдруг и вправду повезет?
Задумано - сделано. И вот мы бредем пустынным осенним пляжем вдоль пологого берега. Присматриваем место, где бы лучше расположиться с рыболовными снастями. Наконец, кажется, нашли: крохотный полуостровок, песчаный, заросший с закрайка пучками низкого рогоза. А дальше - бирюзовая гладь чистой воды. На дне колышутся густые водоросли - "космы водяного". Здесь и решили разбить бивачок.
У Анатолия - отличная телескопическая удочка, у меня - бамбуковый "трехколенник". Достали из рюкзака насадку, забросили поплавки. Идет время, но никаких поклевок. Решили поменять "угощение". Чего только не сажали на крючок: и дождевого червя, и опарыша, и катышки теста, и ржаной хлеб, сдобренный анисовыми каплями... Хоть "птичье молоко" подавай - не клюет, и все тут... Даже сазанчик не взял, не говоря о загадочном белом амуре...
Я-то терплю, еще верю в удачу, хотя и солнышко уже распылалось над отдаленными громадами зданий, а вот Бобров совсем сник. Отошел в сторонку, присел на корточки и задымил сигаретой. Нервничает... Время зря потеряли. Вот и верь всяким "бабушкиным слухам".
И только я так подумал, как Анатолий соскочил с места и ко мне:
- Смотри, смотри! - а сам показывает рукой на берег правее нас.
Возле кустов живой изгороди, которую ботаники зовут "лигустрой", какой-то белобрысый парнишка - и когда он там появился, и как мы его раньше не заметили? - накручивал на пятерню леску и, явно с трудом, притягивал к себе... добычу. В том, что это крупная рыбина, не было никакого сомнения: из воды скоро вынырнуло, отчаянно сопротивляясь, что-то продолговатое и серебристое. Паренек ловким движением вытащил трофей на берег, схватил за жабры, отволок подальше от воды, снял с крючка и завернул в курточку-плащовку...
Мы так и разинули рты от удивления. И, конечно же, сразу, забыв про свои удочки, поспешили к незнакомцу. Что за рыбина? И на какую насадку поймана?
- Будь добр, - заискивающе попросил Бобров, - покажи рыбу!
Паренек с каким-то достоинством измерил незнакомых дяденек взглядом и снисходительно кивнул:
- Смотрите, коли хочется...
Мы развернули необычный "садок" и оба пришли к единому мнению: да, это был белый амур! Великолепный. Килограмма на два. Он подпрыгивал и бил тугим хвостом.
- На какую насадку поймал, если не секрет? - спросил я, памятуя, что все рыболовы суеверны...
- А вот на эту, - показал паренек на листья живой изгороди.
- Неужели? - удивился Анатолий.
- А что! - улыбнулся юный рыболов и прямо при нас сорвал несколько "жирных" листиков и аккуратно нанизал на стальной крючок. Надо сказать, у паренька и удочки-то толком никакой не было: обыкновенная крепкая леска с грузилом, намотанная на спичечный коробок...
Вот он размахнулся и со свистом "запулил" свою снасть далеко от берега. Насадка с грузилом упала прямо в водоросли. Паренек по-взрослому крякнул и наступил ботинком на коробок. Не прошло и пяти минут - леска вздрогнула.
- Кажется, есть, - прошептал рыболов, осторожно нагнулся за коробком и сделал легкую подсечку.
Леска натянулась. И все повторилось, точно как и в первый раз.
Парнишка вытащил рыбину на берег, завернул ее в курточку-плащовку. Намотал леску на коробок и сунул в кармашек брюк. Затем поднял добычу, достойную настоящего рыболова, и ослепительно улыбнулся:
- Ну, пока, мужички!
Мы даже не успели обидеться на язвительное "мужички" и лихорадочно побежали за своими удочками. Но - увы - сколько мы ни насаживали листьев живой изгороди на крючки, рыба все равно почему-то у нас не клевала... Или удочки были у нас слишком "умными" и "дорогими" - особенно у Боброва, или мы рыбам чем-то "не понравились"... Одним словом, вернулись мы домой пустые и уязвленные в своих лучших рыбацких чувствах.
Правда, через год в одной детской книжке Анатолия мне встретился рисунок, на котором был изображен паренек с рыбой... Белобрысый, с ослепительной улыбкой. Очень уж он был похож на того, возле озера...
Николай Красильников, г. Москва
