Нелёгкая судьба байкальского омуля
Юрий Неронов, г. Улан-Удэ
Как известно, сбор икры на байкальских омулёвыхрыбоводных заводах закончился в 2015 году полным провалом. Тремя заводами собрано всего 62,4 млн штук! Такого краха в новейшей истории байкальского рыбоводства ещё не случалось. Но вины рыбоводов в этом нет – сколько было рыбы, столько и собрали икры. Понятное дело, результаты осенней рыбоводной кампании 2015 года – это только вершина айсберга проблем, связанных с байкальским омулем. Попробуем подойти к ним с научных позиций…
Гастрономический символ Байкала
Первым просвещённый мир о наличии омуля в Байкале известил идеолог старообрядчества протопоп Аввакум. Дважды (в мае 1657 и летом 1662 года) он пересёк “Байкалово море” и позднее в “Житие” отметил: “Рыбы в нём – осетры и таймени, стерляди и омули, и сиги, и прочих родов много”. А научное первоописание байкальского омуля сделано в 1775 году Иоганном Готлибом Георги – участником Академических экспедиций.
Омуля ловили издавна, а вот первые статистические данные о промысловом лове появились с 1830-х годов. Во все времена омуль составлял (и пока составляет) основу байкальского рыбного промысла. Что же, рыбка достойная – настоящее живое серебро Байкала, да и по цене уже приближается к стоимости презренного металла. И байкальцы жизни себе не представляют без омуля. Потребности, так сказать, на генетическом уровне. Нравится омуль и туристам. Не зря же он стал гастрономическим брендом Байкала. Приходилось слышать даже такое: кто омуля не едал – тот и Байкала не видал. Более того, байкальский омуль вошёл в десятку лучших гастрономических брендов России, наравне с камчатским крабом, лососевой икрой, новгородским снетком и петербургской корюшкой. И всё же омуль имеет скорее местное, региональное значение – на Западе его вкус не понимают (прежде всего, в солёном виде, тем более “с душком”). Там своя “генетика” и совсем другие пищевые пристрастия. А для туристов омуль, скорее, байкальская экзотика. Естественно, омуль представляет и экономическую ценность, особенно в Бурятии, а отсюда занятость населения, налоги и т. д. Сравнительно недавно байкальский омуль “заимел” видовой статус и в этом качестве является эндемиком озера Байкал.
Что происходит с омулем?
Запасы байкальского омуля снижаются. Это ясно всем. И только у Лимнологического института, как всегда, – мнение альтернативное. Отраслевая наука предлагает пойти на крайние меры и запретить промысел эндемика уже с 2016 года, хотя ОДУ (общий допустимый улов) на этот год утверждён приказом Минсельхоза России № 554 от 12.11.2015 г. в количестве 900 тонн. Так что же произошло с байкальской рыбой № 1, в чём причина критического состояния её запасов? Байкал, кроме всего прочего, представляет собой пульсирующую во времени продукционную систему, а омуль один из элементов этой системы. Запасы байкальского омуля на промышленной основе эксплуатируются человеком порядка двух столетий. За это время наблюдались и взлёты, и падения численности знаменитой рыбы. По современным представлениям основных причин колебания численности омуля несколько.
Наиболее полно и аргументировано их обосновал известный советский ихтиолог П.В. Тюрин в статье 1969 года, напечатанной в журнале “Вопросы ихтиологии”. Вот суть его взглядов. Отметив, что депрессия (угнетённое состояние) запасов омуля озера Байкал в 70-х годах прошлого века третья за 19-20 столетия, Тюрин продолжает: “Главной причиной этих депрессий являются циклические изменения климата и водного режима бассейна Байкала, зависящие от колебаний солнечной активности. Современная депрессия в весьма сильной степени усугубляется наложением дополнительных отрицательных факторов, зависящих от человеческой деятельности, среди которых весьма значительную роль играют всё возрастающие размеры вырубки лесов в бассейне Байкала, отражающиеся на снижении водности нерестовых рек, засорение рек при лесосплаве, а также загрязнение главной омулёвой реки Селенги неочищенными стоками многочисленных промышленных предприятий. Существенную отрицательную роль оказывает также нерациональный во времени и в пространстве рыбный промысел и весьма сильно развитое браконьерство в период нерестовой миграции”.
В статье особо подчёркнуто, что “главным и определяющим” фактором является “влияние “вековых” и внутривековых циклических изменений климатических условий, зависящих от солнечной активности”, и сделан вывод: периодичность пиков наиболее высоких уловов, также как и наиболее глубоких провалов, “колеблется в пределах 40-60, в среднем около 50 лет”. Причём, увеличение запасов омуля сопровождается большой водой, а снижение – маловодьем. Но здесь существует одна проблема: Тюрин определил только закономерность, но механизм реализации установленной связи остался неизученным. До сих пор. С большим сожалением следует признать – дальнейшего развития идеи Тюрина о цикличности колебаний запасов байкальского омуля не получили. Не нашлось у нас своего И.Б. Бирмана, который не только выявил и всесторонне изучил связь циклических колебаний численности дальневосточных лососей с солнечной активностью, но и заложил основы долгопериодного прогнозирования изменения их запасов. Как не хватает такой научной разработки для омуля!
Нетрудно догадаться, сейчас – в период затянувшегося маловодья – мы наблюдаем четвёртый депрессивный период запасов байкальского омуля. Какие же изменения произошли за эти полвека, отделяющие нас от третьей депрессии? Напрочь исчезло такое понятие, как лесосплав, очистили реки от топляков, стал более рациональным промысел омуля, и построены два гигантских рыбоводных завода. Остальное (вырубка леса, загрязнение Селенги, браконьерство) – сохранилось. Появился новый мощный негативный фактор – подъём уровня Байкала в результате строительства Иркутской ГЭС. Да, важный момент: за это время изменилось расовое соотношение стада байкальского омуля. Вечный лидер по численности и биомассе – пелагический (селенгинский) омуль уступил своё место омулю прибрежному (северобайкальский). А река Селенга утратила своё первостепенное значение и передала пальму первенства Верхней Ангаре. А причины? Здесь есть, над чем задуматься!
А теперь о самой болевой точке нашей действительности – браконьерстве. Браконьерство на Байкале процветает. Здесь сомнений никаких нет. Сказываются причины, прежде всего, экономического плана, исторические условия, менталитет сибиряков, неэффективная охрана. Государство как будто и ужесточает борьбу с браконьерством (штрафы-то запредельные!), и в то же время нет главного – неотвратимости наказания. Подорвать незаконный браконьерский бизнес могла бы ликвидация рынков сбыта. Но и здесь – полное бессилие. Про лес и говорить нечего – сами знаете – вырубили всё что можно и чего нельзя. Улан-Удэ как загрязнял Селенгу, так и продолжает “гадить”.
Специалистам-рыбникам хорошо известна простая и, похоже, вечная истина: смертность икры омуля за инкубацию на нерестилищах, расположенных ниже города, в 2 раза больше, чем на верхних чистых нерестилищах. И здесь компенсирующая функция ложится на Селенгинский рыбоводный завод. По справедливости, за свои грехи городские предприятия-загрязнители должны финансировать деятельность этого завода. Буквально в последние годы появились новые угрозы для омуля – увеличение числа таёжных пожаров (уменьшается водность рек) и эвтрофикация прибрежно-соровой системы озера Байкал (влияет на кормовую базу).
Итак, мы имеем воздействие космоса непреодолимой силы и влияние прогрессирующего антропогенного фактора. Они в сочетании и привели к снижению запасов омуля. Наступит многоводный цикл, и положение постепенно начнёт изменяться в лучшую сторону. А наша задача – поддержать усилия природы. При этом роль рыбоводных заводов значительно возрастает.
Окончание следует
Юрий Неронов, автор этой статьи – рыбовод-биолог, экс-главный рыбовод Востсибрыбцентра, ветеран труда, в системе рыбного хозяйства Бурятии проработал с 1976 по 2005 год. В 2014 году вышла в свет книга Юрия Неронова “На байкальской камчатке. Записки рыболова-бормащельшика”. В истории книгопечатания Бурятии это первое издание, посвященное рыбной ловле.
Бормашение – это уникальный зимний способ ловли омуля и сига на Байкале. Автор попытался проникнуть в суть бормашения с научных позиций. Что из этого получилось – судить читателям.
Суть самой книги ярко выразил В.Р. Крохалевский – кандидат биологических наук, ихтиолог, рыболовлюбитель: “Во-первых, она написана профессиональным ихтиологом, который обладает познаниями биологии объектов рыболовства – байкальского омуля и сига, а также знает , исходя из своего многолетнего рыболовного опыта, все тонкости рыбалки на Байкале. Во-вторых, по-своему рассказывает о байкальской камчатке – уникальном рыболовном сообществе, которое отличается особыми традициями и неповторимым колоритом.”
Статьи Юрия Неронова под псевдонимом Юрий Карпай уже публиковались в нашей газете.
Редакция
РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД № 7(333), 2016 г.
