На Арнасайских разливах
Николай Красильников, г. Москва
“Если рогатина сёстры с острогой, то и рыбалка с охотою сёстры”, – так говорили наши прадеды в старину. Поговорка эта очень живуча: действительно, каждый охотник (за редким исключением) – рыбак и каждый рыбак – охотник. Словом, сёстры, братья, как хотите, так и называйте! В этом я убеждался за свою не малую жизнь множество раз, скитаясь с другом Никифором (настоящее, не литературное имя его Вячеслав Лаврентьевич Букин) по горам и степям, рекам и озёрам Средней Азии. Истории, предлагаемые читателям, относятся к 70-м годам прошлого века, и случились они на Арнасае – озере, хорошо известном местным охотникам и рыболовам.
Одним “выстрелом”
Довелось мне этой весной проезжать мимо Никифоровского кордона. Дай, думаю, загляну к другу. Как он там, интересно, живёт? Не хворает ли, старина? Почитай, ведь с прошлой осени у него не был…
Кстати, и от егерева подворья до моего маршрута – рукой подать. Свернуть с большака на просёлочную дорогу, обогнуть арчовый лесок, а там и его мазанка. Белая, в окружении тополей-подростков, прямо возле берега говорливой речушки.
Как задумал – так и поступил. И не пожалел. Никифор оказался дома – ведь я нагрянул без предупреждения.
Обрадовался егерь неожиданному гостю. Житуха у егеря известная: то пусто в дому, то густо.
– Оставляй машину здесь, – говорит. – Никто не тронет, а мы пока прогуляемся на Щучье. Там у меня закидушки расставлены.
Что ж, можно и поразмять ноги. Озеро отсюда недалеко – во-он за куцыми зарослями поблёскивает бирюзовая подкова.
За разговорами о житье-бытье незаметно подошли к водоёму.
Первые четыре закидушки с самыми разнообразными наживками оказались не тронутыми. Зато пятый – капроновый шнур – сразу дал знать о себе. Натянулся, как струна, заходил, заходил рывками влево-вправо.
Ну, точь-в-точь пёс на поводке! Нырял в глубину, поднимался на поверхность. И по вспененным бурунам безошибочно можно было определить, что это был… сом. Разбойник арнасайских плавней и глубоких омутов, силач, буян. Но и спарринг-партнёр у него, Никифор мой, как говорится, не лыком шит.
С полчаса поборовшись с “Семён Семёнычем”, он наконец-то выволок великана на песчаную косу. Что и говорить, великолепный попался сомина. На глаз весом с полпуда, а то и с гаком. Мы еле допёрли его до дома в холщовом мешке, захваченном на “всякий случай”.
– На жареного воробья клюнул бугай, – не скрывал своего восторга Никифор. На подворье, пока я приготовил чурки и раздувал самовар, Никифор привычно быстро разделал рыбину.
– Учти, пока не попробуешь сомовьей ушицы, ни за что не отпущу! – предупредил он, вскинув палец кверху.
Я, между прочим, и не противился.
– Но и это ещё не всё, – загадочно произнёс егерь. – Иди сюда.
Он подвёл меня к навесу, под которым чистил сома. Здесь на пялах сушились ондатровые шкурки, но Никифор заговорщически, подмигнув мне, показал на тушку мокрого, видно, только что добытого чирка.
– А это откуда? – удивился я.
– Откуда? От верблюда! – засмеялся Никифор. – Из брюха сома. И он тут же при мне распотрошил дичь. Похоже, прямо с утра угодила в прожорливую пасть.
– Так что, брат, на первое у нас будет уха, а на второе, – егерь поочерёдно загнул два пальца на руке, – жаркое! Когда ещё так повезёт – с одного “выстрела” взять двух зайцев?! Как тут ни верти, а это настоящая охотничья удача. А всякую удачу, сам понимаешь, положено… что?..
Я понял, что дальше у меня сегодня пути не будет, и покорно направился к своему автомобилю, где в багажнике в самом потаённом его уголке, как у всякого настоящего шофёра и рыбака, находилась та самая ёмкость, что венчает всякую удачу.
Окончание следует.
РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД № 7(357), 2017 г.
