Моя последняя рыбалка на Суре
Александр Андреев Наверное, у каждого рыболова есть свое излюбленное место, куда он постоянно ездит, даже несмотря на то, что практически под боком есть водоемы куда богаче по количественному и видовому составу рыбы. Вот и у меня из года в год таким местом остается река Сура, в том самом месте, где в нее впадает не менее живописная и интересная река Пьяна.
Первые уроки джиговой ловли я получил именно здесь, лет 12 назад. Будучи еще школьниками, с друзьями приезжали сюда на своих “байках” оттачивать навыки джиговой ловли судака. Даже при нынешних навыках ловли и имея в арсенале снасти от передовых производителей, мне не всегда удается достичь тех результатов, которых я достигал на начальном этапе освоения спиннинга в этих местах. С тех пор многое изменилось, да и рыбы в тех краях поубавилось в силу разных обстоятельств.
Так или иначе, на протяжении всех этих лет я всегда возвращаюсь на любимое место. Летом приезжаем сразу на две ночи. В первый вечер размещаемся, “мониторим” предпочтения рыбы, строим планы “на завтра”. Во второй день воплощаем планы в реальность, анализируем происходящее, делаем выводы. На третий день идем уже по единственному правильному пути, пытаемся исправить допущенные накануне ошибки. Не упускаем возможности посетить любимое место и зимой, в период новогодних праздников.
Так было и этой зимой. Изначально местом для рыбалки был выбран участок реки около деревни Козловка. С начала ледостава и до праздников здесь неплохо ловилась густера, и на льду ежедневно находились несколько сотен рыболовов, весело размахивающих руками. В этот день, спустившись к реке, мы увидели лишь одного рыболова. Это был мой давний знакомый. Он и поведал, что за последние несколько дней клев здесь сошел на нет, и все рыбаки сейчас сидят в устье Пьяны. Туда мы и решили отправиться. По накатанной снегоходами тропе путь до места удалось преодолеть за каких-то 25–30 минут. Большое скопление рыболовов поначалу вселило надежду на хороший клев. Подойдя ближе и понаблюдав за рыболовами, энергично дергающими удильниками, понял, что эти самые рыболовы и не рыболовы вовсе!
На концах толстых плетеных лесок болтались устрашающего вида “крокодилы”, лишь издалека напоминающие блесны. На льду, возле разбуренных лунок, выстывали сомики, лещи, судаки с пробитыми боками, хвостами, спинами. “Багрят!” – промелькнуло у меня в голове. Из пробуренной мной лунки в нос ударил неприятный запах. И так в нескольких местах. На мои приманки рыба здесь отказалась реагировать напрочь. Лишь поднявшись в саму Пьяну, мне удалось поймать плотвичку, несколько ершей да пескаря. Вода в Пьяне, к счастью, не пахла зловонием. Поинтересовавшись у настоящих рыболовов их достижениями, решаем сворачиваться. Собственно, на этом рыбалка была окончена, а настроение испорчено.
Всю дорогу домой меня мучили вопросы. Почему вода в Суре резко испортилась? Почему повылезали из зимовальных ям сомы? Почему местные жители в прорубях для добычи мотыля встречают вялых, плавающих на боку рыб? Почему люди пользуются бедственной ситуацией подо льдом и, широко улыбаясь, выдирают забагренных за живот сомов, судаков и лещей? И главный вопрос: кто за все это будет отвечать?!
Поговаривают, что и выше по Суре, в районе с. Медяна ситуация в некотором роде схожая. Если так, то масштаб последствий такого воздействия на реку может превзойти все худшие ожидания. А некоторые из нас для полноты картины еще баграми и “кошками” вооружились… Я не говорю уже про сети и другие “клетчатые удочки”. Пляски на рыбьих костях... А что потом? Наверное, ничего… Ни хвоста, ни чешуи... Только воспоминания о былых уловах да фото честно добытых трофеев на фоне живописной реки…