Малые реки Нижегородчины

Илья Нужин 

Я часто задаюсь вопросом, почему так много внимания наши рыболовы уделяют большим рекам, ведь Нижегородский край по праву можно назвать краем малых рек. Стоит только взглянуть на спутниковые снимки, чтобы понять: Нижегородская область пронизана мириадами речушек разного калибра. 

Конечно, есть хорошо известные, растиражированные водоемы – Керженец, Пьяна, Кудьма... Однако великое множество малых рек, речушек, ручейков совершенно незаслуженно обделяются вниманием! Вот уже несколько лет я занимаюсь изучением малоречной географии посредством ультралайтовой снасти, собирая своеобразную коллекцию малых рек. Есть в моей коллекции и любимые экземпляры, настоящие “жемчужины”. Об этих реках и пойдет речь.  

Солнечная Санда

Наверное, у каждого есть водоемы, которые не могут похвастать изобилием рыбы, однако на которые хочется возвращаться снова и снова. Для меня одним из таких мест является речка Санда – крупный приток Линды. Чем же она так цепляет? Сложно ответить однозначно… Возможно, живописным маршрутом до места ловли – раскаленный июльский полдень, небо цвета линялых джинсов, а вокруг – многоцветие линдовских лугов, острова, нет, целые архипелаги люпинов вдруг сменяются тенью старых сосен и елей, от которых в воздухе застывает горячий смоляной запах. А может, виноват озорной, но гостеприимный характер самой речки. Забавное совпадение – на английском языке слово sand означает “песок”, а sun переводится как “солнце”. Все это про Санду – светлая, солнечная, прозрачная, русло сплошь крупный песок, а сама речка будто бы соткана из солнечных бликов. 



С целью рыбалки я посещаю приустьевой участок Санды. Добраться до него несложно – от поселка Киселиха проселочная дорога ведет нас к старому мосту через Линду, на противоположном берегу которой когда-то располагался пионерский лагерь. После моста дорога петляет через лес, мимо остатков лагеря, и выходит прямо к старой плотине. В этом месте Санда образует небольшой, но шумный водопад. 

Плотина фактически делит реку на два непохожих друг на друга участка. Участок от плотины до устья – быстрый, неширокий и мелководный. Правый берег реки высокий, по эту сторону от реки раскинулся красивый луг с зарослями люпинов, по левому берегу – лес, запускающий спутанные древесные корни в прохладную воду Санды. В редких местах глубина достигает метра – не ямки даже, а небольшие ложбинки. Однако рыба цепляется даже за такие мизерные перепады глубин, и почти в каждой канавке под берегом находится свой обитатель. В большей степени это касается окуня и щуки, иногда – язя. Елец на Санде почти всегда держится отмелей, в редких случаях его можно обнаружить в канавке под сильной струей. Остальные обитатели этой микроречки сильного течения избегают, поэтому любые затишки и места с обраткой можно считать перспективными. 



Выше плотины Санда много шире и спокойнее, хотя все так же мелководна – тут к реке подступает лес, нависающие ветви ольхи создают полумрак, придающий Санде толику угрюмости. В тени деревьев можно наткнуться на щуку вполне приятных (а для ультралайта и вовсе трофейных!) размеров. Так в начале июля влетела зубастая под кило весом, и спустя минуту в ходе яростной борьбы разогнула миниатюрный крючок “вьюновки” – все же было очень приятно подержать такую сильную рыбку на удочке с верхним тестом в три грамма… 

Конечно, главный интерес представляет белый хищник – елец и язь. На Санде я встречал эту парочку только в нижнем течении, после плотины. Сандовский язь, и особенно елец – очень осторожны. Пожалуй, ни на одной другой микроречке мне не приходилось тратить столько усилий на то, чтобы подойти к рыбе на расстояние “выстрела” незамеченным. Что там шум… даже излишне резкое движение – и вот уже серебристые торпеды стремительно уходят вниз по течению. Зато и награда за такие труды всегда кажется слаще. На протяжении двух лет я охотился за местным ельцом, и лишь недавно мои усилия увенчались успехом. А вот язь оставил пока лишь череду досадных сходов – видимо, его время еще не пришло. 



В целом, Санда – один их самых сложных известных мне водоемов, любой зачетный хвостик на ней (не принимая во внимание вездесущих матросиков) – результат большого труда. Классическая приманка для таких микроречек – вертушка в размере 00. Проводка против течения и на снос – черная Aglia Long, апстрим – Aglia или Panter. 

Отдельно стоит упомянуть проводку на снос – эта техника отлично работает не только на Санде, но и в целом на малых реках. Чтобы выполнить такую проводку, необходимо подать приманку под противоположный берег, под углом примерно сорок пять градусов к воображаемому перпендикуляру. Важно начать проводку сразу после приводнения блесны – для этого после закрытия дужки я слегка оттягиваю шнур удилищем, чтобы завести вертушку, и после этого начинаю подмотку. Скорость подмотки должна быть минимальной, чтобы блесна работала и не царапала лепестком дно. При этом течение само выдувает приманку под ближний берег, траектория проводки напоминает дугу. Чередуя такие дуги различного радиуса, можно с одной точки обловить приличный участок реки за несколько забросов. 

Кринка. В гостях у лешего 

Еще одна река, которая постоянно зовет меня обратно – это Кринка. Эта речка, однако, вовсе не похожа на Санду. Таежная, дикая и труднопроходимая, Кринка являет собой полную противоположность солнечной Санды, противоположность загадочную и не менее притягательную. Об этой реке я узнал от главного редактора нашего замечательного журнала Дмитрия Соколова. После нечаянно оброненных слов об упитанных двухсотграммовых ельцах, я, разумеется, в ближайшие выходные рванул осваивать новую акваторию, предварительно изучив спутниковые карты. Со спутника речка выглядела довольно безобидно – извилистое русло хорошо просматривалось в лесном массиве, недалеко от железнодорожного моста река впадала в Керженец. Обманчивая простота… В первый раз путь от моста до устья занял у меня четыре часа, причем большую часть времени мне приходилось бороться вовсе не с исполинскими ельцами, а с чрезвычайно враждебной окружающей средой. Однако, обо всем по порядку. 



Отыскать Кринку не сложно – ориентиром служит поселок Керженец севернее Семенова. Если выдвинуться из поселка по дороге в Богоявление, примерно через два километра покажется мост через речку. Участок около автомобильного моста очень интересен, и мы к нему еще вернемся. Второй маршрут до реки я могу посоветовать только таким же отчаянным авантюристам, как и я сам. Обычно я добираюсь до поселка на электричке и иду от станции пару километров по путям до железнодорожного моста. Вдоль насыпи до самого моста протоптана тропинка, а сама насыпь летом покрывается россыпью алых ягод земляники – настолько дикие места раскинулись по обе стороны от железной дороги. 



Под мостом речка не впечатляет – маловодный ручеек по щиколотку, но стоит зайти под полог таежного леса – и антураж моментально меняется. Стеной встает папоротник в человеческий рост, мохнатые лапы елей смыкаются над головой, и только узкая полоска неба наверху напоминает о внешнем мире. Меняется и река – она становится шире, темнее, начинают все чаще попадаться омутки и завалы. Берега у Кринки – песчаные, чем дальше в лес, тем круче, немудрено, и навернуться в воду. При всем при этом не покидает ощущение первобытной дикости, вековой дремы – словно час назад сошел не с электрички, а с самой настоящей машины времени. Да, есть что-то в Кринке гипнотическое, потустороннее. Но есть еще и рыбалка – а она на этой дикой речке очень непроста. Мне, конечно, очень хотелось познакомиться поближе с местным ельцом, однако с первого раза Кринка не далась. Ценой невероятных усилий я прошел весь участок до устья – и первые поклевки начались только внизу, причем клевала вовсе не белая рыба, а привычное шнурье и темный торфяной окунь. Елец лишь единожды серой тенью промелькнул перед блесной, едва коснувшись, и был таков – тогда я и вовсе не был уверен, что это именно елец. 

Зато участок у автомобильного моста оказался настоящим щучьим эльдорадо. В этом месте Кринка разливается достаточно широко, и течение практически замирает. Стоило только сменить вертушку на воблер-минноу и обратиться к рывковой проводке, как на каждом забросе приманку принялись яростно атаковать небольшие щурята. Рыба некрупная, не более трехсот граммов – но до чего же азартна такая ловля, когда за одну только проводку приманку атакует три, четыре, а иногда и пять разных рыб! Щука – ярый индивидуалист по природе, но в этом месте у меня сложилось четкое впечатление, будто я ловлю именно стайную рыбу… Местный елец, однако, не оставлял меня в покое, и спустя какое-то время мне удалось разгадать эту рыбу. 



Действительно, Кринка может похвастаться весьма приличными экземплярами ельца, однако обитает он, как оказалось, в самых глухих и непроходимых местах, в которые я и не решался заглядывать. Там, в самой чаще, где речка запружена многочисленными бобровыми плотинами, под еловыми лапами, среди завалов веток и притаились мерные ельцы. Подобраться к рыбе очень сложно, забросить приманку в таких условиях – еще сложнее. Но в конечном итоге мне все же удалось сделать невозможно и соблазнить местного ельца на поклевку. К сожалению, хитрой рыбешке удалось ускользнуть до того, как я успел запечатлеть трофей, – однако для меня это было знаковое событие. 

Сказочный люлих 

Вам когда-нибудь доводилось бывать в местах столь чудных, что разум отказывался бы верить в реальность увиденного глазами? В дремучих лесах на границе Нижегородской и Владимирской областей протекает Люлих – речка, словно сошедшая со сказочных полотен Васнецова. Просто закройте глаза и попытайтесь представить: широкая пойменная долина, сплошь заросшая осокой и дикими ирисами, обрамлена каемкой старого леса, в котором как будто бы смешались все деревья Средней полосы. Могучие дубы соседствуют с белизной березок, и тут же – темная хвоя елей. На дне долины, замысловато изгибаясь, бежит река, а в чуть мутноватой быстрой воде – стволы вековых деревьев. Неистово, с неподвластной человеку отдачей на все лады поют птицы; сквозь пение слышно, как вдалеке кто-то пробирается через лесную чащу. Глина на берегу реки сохранила великое множество “автографов” – вот следы кабана, цепочка лисьих лапок, а вот и лосиные копыта… Дикие, нетронутые места – в таких даже немного совестно оставлять след ботинка. Представили? Теперь вернемся к реке.

 

Что же представляет собой Люлих с рыболовной точки зрения? Я посетил участок реки недалеко от места впадения в Клязьму, чуть ниже поселка Центральный – до последнего можно добраться на фролищенском поезде. По своим размерам Люлих балансирует между малой рекой и микроречкой, его средняя ширина составляет около десяти метров. Течение на всем протяжении Люлиха средне-быстрое. Русло реки очень извилисто – встречаются места, в которых река так сильно петляет, что участки с противоположным направлением течения могут находиться на расстоянии всего нескольких метров друг от друга. Передвигаться по реке непросто из-за большого количества завалов на воде, я бы не рекомендовал ловить здесь в вейдерсах. 

С точки зрения береговой ловли ситуация чуть лучше, однако и тут приходится обходить особенно густые завалы поверху. Вода в реке чистая, но как это часто бывает на лесных речках, не кристально-прозрачная, отдает в молочно-коричневые тона – возможно, виноваты и предшествующие рыбалке дожди. Удивительно разнообразен видовой состав рыбы – за одну только вылазку я умудрился поймать на вертушку язя, щуку, окуня, ельца, плотву и даже густеру! Наличие этой (в общем-то, немалоречной) рыбы в Люлихе можно объяснить близостью Клязьмы. 



Язь, разумеется, тут самый желанный трофей – пожалуй, это самый интересный “белый хищник” Средней полосы. В одну из рыбалок на Люлихе мне посчастливилось поймать язишку весом в пятьсот граммов, что очень неплохо для водоема такого калибра. Поимка запомнилась также и упорным сопротивлением рыбы на струе – язь все же первоклассный боец! 

Где же искать эту красивую рыбу? В реке много упавших деревьев, зачастую они и обозначают характерные места стоянки хищника. Особенно интересны стволы деревьев, лежащие на перекате, – под такими деревьями струя вымывает локальные ямки, в которых очень любит стоять язь. На перекатах помельче, а также на обраточке за упавшими деревьями, можно найти стайного ельца. 



Вообще я заметил, что бель на Люлихе тяготеет к перекатам и течению. Щука, напротив, предпочитает места поглубже и потише – локальные канавки под берегом, омутки на поворотах реки (тут они достаточно глубокие, до двух метров), коряжистые заливы.

Почти всегда со щукой соседствует и окунь, порой весьма приятного по меркам ультралайта размера. По бели традиционно хороши мелкие вращалки. Что интересно: и окунь, и щука на Люлихе тоже куда лучше реагируют на вращающиеся блесны, хотя на других водоемах в фаворе зачастую оказывались объемные приманки. Работает весь спектр проводок – ямы на излучине удобно облавливать поперек течения, максимально заглубляя блесну, в перспективных местах перекатов полезным бывает подержать блесну на месте – именно на такой проводке я и поймал самого крупного язя. Не стоит забывать, что щуки в реке немало, поэтому при ловле желательно использовать металлический поводок. 

Лабиринт дзержинских ручьев

Про водоемы дзержинской поймы я уже писал в статье “Щучье сафари в пойме Дзержинска”, в “НР” №1 за 2014 год, однако, как понятно из названия, речь тогда шла о ловле щуки в пойменных озерах. Есть еще один тип водоемов в пойме, который представляет большой интерес в контексте ультралайтовой ловли – это ручьи, которые обширной сетью соединяют озера друг с другом. Если говорить точнее, речь пойдет о двух ручьях, которые мне особенно хорошо знакомы, и которые послужили мне своеобразной “учебной партой”. 



Первый из них имеет собственное топографическое название – это Васильевский ручей. Ручей вытекает из безымянного озера неподалеку от поселка Желнино, бежит по глубокому оврагу за Святым озером и впадает в озеро Круглое, завершая свой недлинный маршрут. Наиболее интересен, по моему мнению, участок ручья непосредственно за Святым озером. 

Тут нужно вставить пару слов об озере – оно особенно прекрасно теплыми летними вечерами. Песок, сосны, искрящаяся солнечными бликами вода… Есть во всем этом что-то балтийское, несложно забыться и отправиться на поиски янтаря, выброшенного на берег… Однако мы оставляем озеро позади и буквально через сотню метров выходим к мостику через ручей. Как говорилось выше, ручей протекает по дну глубокого оврага, и на первый взгляд представляет собой типично щучий водоем: умеренное течение, заболоченные берега, кое-где на поверхности воды встречается ряска... Густо заросшие кустарником берега, мягкое илистое дно, сверху покрытое опавшим листом… Ручей очень мелок, редко, где глубина доходит до метра, чаще одна-две ладони воды. Как это часто бывает, внешность оказывается обманчивой. Нет, разумеется, хватает в ручье и мелкой щуки, однако главным действующим лицом, как ни странно, оказывается язь. Язь – это, конечно, очень громко сказано, называть язем рыбку весом в сто граммов можно разве что в контексте видовой принадлежности, однако сам факт наличия белого хищника в таком непрофильном для него водоеме меня немало удивил. 



Подъязка в ручье оказалось много, а сама рыбка, невзирая на скромные размеры, крайне агрессивная – что еще нужно для ультралайтового счастья? Лучше всего на ручье работает разнообразное железо – вертушки “два нуля” и микроколебло, воблеры игнорируются, что вообще характерно для язя микроречек. Несмотря на всю свою свирепость, есть у местного язя еще одна особенность – фантастическая осторожность. Играет роль тут и небольшая глубина водоема, и крайне умеренное течение. Труднее всего для меня было подойти к берегу, не распугав боязливую рыбку. Со временем я приноровился скрадываться, передвигаться мягко и бесшумно, как на охоте, – и этот навык очень пригодился мне на многих других водоемах. 

Самое главное тут – не торопиться, внимательно осматривать землю под ногами, чтобы ненароком не наступить на сухую ветку. Заброс следует выполнять плавно, не совершая резких движений руками. Через какое-то время рыба привыкает к присутствию рыболова и начинает воспринимать его как привычную часть окружения. Удивительно, но шума от вываживания ручьевой подъязок боится куда меньше, и при соблюдении осторожности можно ловить с одной точки рыбку за рыбкой. По количеству пойманных хвостов ручей оставляет другие водоемы далеко позади.  

Еще один полезный навык, которому научил меня Васильевский ручей – закрывать дужку катушку перед самым приводнением приманки. Блесну необходимо сразу же включать в работу – запаса по глубине на ручье нет, поэтому стоит только зазеваться, как на тройнике оказывается донный мусор. Язя на ручье можно найти всюду – как на немногочисленных быстринках, так и в абсолютно щучьих разливах, покрытых ряской. Свое присутствие рыба довольно быстро выдает возмущением водной глади. 

Также я заметил, что на Васильевском язь заметно тяготеет к корягам и завалам, которых на ручье встречается великое множество. В подобных местах очень хорошо работает умирающая, на грани срыва, проводка вращалки в непосредственной близости к корягам – контролировать горизонт проводки помогают поляризационные очки. При ловле на колебалки рыба порой хорошо отзывается на хаотичное подтвичивание – еще одна ярко-выраженная особенность, которую я не встречал на других водоемах. 

Второй водоем дзержинской поймы, о котором мне хотелось бы рассказать, представляет собой полную противоположность Васильевскому ручью, хотя по сути оба водоема являются частью одной большой водной сети. Речь идет о безымянном ручье, вытекающем из озера Круглое и впадающем в Дзержинский затон. Ручей с шумом и грохотом вытекает из озера и приблизительно восемьсот метров петляет по широкой, заросшей хвощем лощине, после чего, разливаясь все шире и шире, превращается в озеро, которое уже непосредственно и соединяется с затоном. 




Окрашенный в серо-бурые тона жухлой травы в мае, ручей совершенно преображается к середине июня – на дне лощины выступает зелень молодых побегов хвоща, сквозь которые прокладывают себе дорогу потоки студеной ручьевой воды. Зеленый становится основным тоном ручьевой симфонии – выстреливают к солнцу стрелы осоки, в рост идет разнотравье, набиваются бутоны болотного ириса, чуть поодаль, на склоне, розовеет шиповник... Пройдет еще немного времени – чуть больше месяца, и ручей захлебнется в собственной зелени, русло забьет хвощом, да и берега превратятся в непроходимые джунгли – до самой осени. Короток сезон ультралайтовой ловли… 

Русло ручья узкое и относительно глубокое – средняя глубина водоема составляет около метра, ширина от одного-двух метров на участке с течением и до тридцати метров в озерной части. Главный интерес представляет быстрый участок ручья – именно тут можно найти в большом количестве озерного язя, который заходит в ручей кормиться. Размер рыбы приятно удивляет – разумеется, на взрослую особь рассчитывать не приходится, однако подъязок тут в среднем в дватри раза крупнее, чем на Васильевском ручье. Мне доводилось ловить рыбу весом до трехсот граммов, хотя, если особенно повезет, можно встретить язишку и до полукилограмма. 

Совсем не похожи язи двух ручьев и по своим повадкам. На “круглом” (от названия озера) ручье язь вовсе не такой пугливый, однако намного привередливее в выборе приманки и рабочей проводки. Если на Васильевском ручье главной задачей было бесшумно подойти к рыбе на расстояние “выстрела”, и в случае успеха агрессивная рыба тут же бросалась на приманку, то к язю на “круглом” ручье необходимо подбирать ключик. Этот водоем был мне хорошо известен по поплавочной ловле, и именно на нем я делал первые шаги в ультралайте – неуверенные и неловкие. С чем я столкнулся сразу – так это с тем, что вращалканулевка, казавшаяся мне тогда крайне миниатюрной, для этого водоема оказалась непростительно крупной. 

Нет, конечно, язь проявлял к нулевке самый живой интерес – в первую же вылазку на ручей я получил изрядное количество “электрических” язевых поклевок. Однако рыба упорно не хотела засекаться – била в лепесток, в сердечник блесны, едва засекалась и тут же сходила. Весь мой улов на первых порах состоял исключительно из окуней и шнурков – этой братии блесна-нулевка оказывалась по зубам. Ситуация в корне поменялась, когда я облегчил снасть и перешел на меппс в размере 00 и микроколебалки. Появились стабильные уловы, и даже первые малоречные трофеи! 

Пришло время вставить пару слов о тактике ловли. Ручей очень узок, потому проводка поперек течения, столь эффективная на более крупных водоемах, исключена – только классический апстрим и даунстрим. С большинства доступных точек удобнее ловить даунстримом, однако, в тех местах, где условия позволяют сделать заброс вверх по течению, это может дать феноменальный результат. Единственный минус – на апстриме мы лишаем себя части того волшебного электричества, за которое так сильно любим язевые поклевки – течение не вытягивает снасть в струну, как на проводке против течения. Страдает и реализация – в целом на апстриме рыба засекается ощутимо хуже. 

При облавливании водоема необходимо выбирать место так, чтобы выполнить максимально дальний заброс вдоль русла, – то есть для заброса должен быть открыт относительно прямой участок ручья. Ловля с проводкой против течения подразумевает максимально медленную подачу, на перспективных участках можно даже вовсе прекратить вращение катушки, чтобы заглубить приманку сильнее. При этом важно контролировать горизонт проводки, травы на дне ручья тоже хватает. В начале сезона вертушка оказывается вне конкуренции – эта шумная приманка хорошо заводит даже пассивную рыбу; однако по мере зарастания ручья я все чаще начинаю применять микроколебалки, в основном благодаря исключительной проходимости этого типа приманок по траве. 

Сундовик. Голавлиная вотчина 

Свой рассказ о Сундовике я начну издалека – с рыбы под названием голавль. На заре своего увлечения малыми реками я по-настоящему грезил поимкой этой рыбы. Еще бы, голавль сам по себе являет собой символ рыбалки на малых реках. Однако какое же меня ждало разочарование, когда я обнаружил, что на подавляющем большинстве микроречек голавль, если и встречается, то разве что в байках местных рыболовов. Тут течение слабовато, там исток торфяной, а в этой речке для голавля и вовсе холодновато… Почти везде экологическую нишу голавля занимал куда менее прихотливый язь, и со временем я смирился с таким положением вещей – да и язь оказался рыбой исключительно спортивной. 



Однако пунктик насчет малоречного голавля продолжал грызть душу, и в своих поисках заветной голавлиной речки я уходил все дальше и дальше от родных нижегородских стен, пока, наконец, не решился посетить Сундовик. По утверждению знающего человека, в реке обитало немало голавля до полукилограмма весом, да и в целом река казалась очень интересной в контексте ультралайта. Весьма кстати обнаружился и удобный маршрут до водоема с автостанции в Щербинках. Решено! 

Итак, Сундовик. Для первого посещения я выбрал участок реки в районе деревни Летнево, неподалеку от моста на трассе М7. Первое, что бросается в глаза, – масштабы водоема. Да, Сундовик все еще остается малой рекой, однако это уже именно река, а не речка – средняя ширина водоема на данном участке перешагивает отметку в двадцать метров. В районе Летнево река протекает по луговой местности с ярко-выраженным рельефом и большими перепадами высот. 

Отдельных слов заслуживают фантастические виды, которые открываются на подходе к реке, – от такого простора и воздушности захватывает дух, и начинает кружиться голова. Как и многие другие луговые реки, Сундовик удобен для береговой рыбалки – на прямых участках реки берега низкие, с хорошим подходом к воде. Мне неоднократно приходилось слышать о высокой прозрачности воды на этой реке, однако в действительности этот фактор оказался сильно завязан на погодных условиях. Прошел легкий дождь накануне рыбалки – вода моментально теряет прозрачность. В целом это даже неплохо – в слегка мутноватой воде тот же голавль менее осторожен и подпускает рыболова ближе.

В районе Летнево Сундовик представляет собой сплошную череду быстрых мелководных перекатов, разделенных небольшими участками спокойной воды с более солидными глубинами. Дно твердое, на перекатах песчано-галечное, на спокойных участках – глинистое. Река изобилует растительностью – как подводной, так и прибрежной, на берегу в больших количествах встречаются рогоз и камыш. Недаром, по одной из версий, название реки происходит от мордовского “сандей” – камышовая. На перекатах водоросли собираются в длинные косы и подходят к самой поверхности, образуя своеобразные “разделительные полосы”. 

Сундовик – достаточно рыбная река. При первом посещении даже невооруженным глазом видно, что река живет – около берега в большом количестве снуют упитанные ельцы и голавлики, чуть в отдалении дает знать о своем присутствии голавль покрупнее... Все шумит и движется в такт быстрому течению. Рассчитывать на трофейную рыбу, однако, не стоит – голавль в основном некрупный, до пятисот граммов весом. Отдельный интерес представляет елец приятного размера (до двухсот граммов), причем тут он более чем на других реках проявляет свои хищнические наклонности – атакует приманку наверняка, с сильным ударом. Однако половить его целенаправленно не дает постоянное присутствие голавля – все же велико искушение поймать рыбку покрупнее, а в плане приманок и тактики ловли между этими голавлем и ельцом простирается настоящая пропасть! 

 


Елец в подавляющем числе случаев предпочитает мелкие вертушки, на голавлиные крэнки отзываются только самые матерые, исполинского размера ельцы, да и то не слишком охотно. Связано это, как мне кажется, с маленьким размером ельцового рта, и несоответствия голавлиных приманок среднему размеру добычи ельца. Голавль, напротив, реагирует на объемные приманки куда более бурно, по сравнению с вертушками, да и сходов при ловле крэнками куда меньше. Поэтому, отловив в начале рыбалки несколько зачетных ельцовых хвостов, я довольно скоро перехожу на ловлю голавля. 

Самой ходовой приманкой на Сундовике оказались плавающие крэнки с заглублением SSR – то есть подповерхностные приманки, заглубляющиеся максимум на 10-20 сантиметров. Небольшое заглубление позволяет приманке проходить поверх “разделительных полос”, а поднимается за шумной приманкой голавль порой и с приличной глубины. Классические места засады голавля – ямки под обрывистым берегом, границы струй, вход и выход с переката, иногда стоит лобастый и на струе, прямо под травой. В отличие от тихого язя, голавль всегда рано или поздно выдает свое присутствие всплесками, и тут уже важно максимально точно подать приманку в область кормежки. 

Наиболее эффективная голавлевая проводка, по моему мнению, – поперек течения, на снос. Скорость такой проводки должна быть минимальной, а когда приманка выходит на струю, можно и вовсе прекратить подмотку – какое-то время приманка зависнет на месте, а потом по дуге медленно пойдет к ближнему берегу. Поклевка голавля – это событие, поэтично воспетое не одним поколением рыболовов. После удара нужно удержать рыбу от броска в траву и протащить несколько метров, после чего голавль становится куда более сговорчивым. В отличие от язя, эта рыба не обладает большим запасом выносливости и довольно быстро сдается. 

Елец в основном держится более спокойных участков с глинистым дном, хотя нередко эту рыбу можно встретить и на перекате. А еще при ловле ельца на вертушки иногда попадается некрупный язь – на Сундовике он мирно сосуществует с голавлем. 

Изумрудное стекло Кишмы 

Кишма – последняя река в нашем списке, но отнюдь не последняя в моем сердце. Впрочем, не только в моем – пожалуй, на каждого, кто впервые попадает сюда, река производит неизгладимое впечатление. Виной тому поразительно чистая, прозрачная вода Кишмы – не вода даже, а текучее изумрудное стекло. Ничто не укроется от взгляда – можно разглядеть каждый камушек на галечном дне омута, длинные пряди водорослей, что колышат течение, и конечно, разнообразных обитателей малой реки. Надо сказать, видовой состав ихтиофауны впечатляет. Кроме вездесущей троицы – окуня, плотвы и щуки, в реке можно встретить ельца, язя, густеру, пескаря, карася. Голавля на исследованном участке реки, к сожалению, не обнаружилось (хотя в свою первую поездку на Кишму больше всего я надеялся встретить именно эту рыбу), зато обнаружилось великое множества ельца, причем, ельца весьма упитанного и агрессивного. 



Кишму по праву можно назвать ельцовой речкой. Довольно долго я искал именно такой водоем, в котором можно ловить ельца системно. Например, ельца много и на Сундовике – однако нормально половить его там не даст голавль, который будет всегда “перетягивать на себя одеяло”. На Кишме же елец является основным белым хищником – лишь изредка в завалах деревьев встречается язь. Поэтому можно смело настраиваться на ловлю этой проворной рыбки с мелкой вертушкой и не перескакивать на другие приманки – по моему опыту, докилошный язь тоже охотнее всего кушает именно мелкое железо. Большой интерес может представлять и крупный окунь – вот этот товарищ очень жалует голавлиные крэнки, но, к сожалению, встречается только в начале лета, по относительно высокой воде. К середине лета река всецело переходит в распоряжение ельца. 

Стоит сказать пару слов о характере водоема. Кишма – чрезвычайно быстрая, холодная речка, приставку “микро” применить к ней можно только очень условно – на многих участках ширина реки достигает десяти-пятнадцати метров. Русло на всем протяжении твердое, песчаное, встречается и галька. На перекатах попадаются длинные пряди донных водорослей, однако речка никогда не забивается травой, как многие ее сестрички того же калибра. Средние глубины небольшие – от полуметра до метра, встречаются и омутки метров до двух, в которых скапливается мирная рыба, а иногда можно встретить и вполне приличную щуку. В совокупности все это располагает к использованию вейдерсов, хотя и для береговой рыбалки имеется немало удобных подходов. 



В основном русло пролегает через луга, река бежит в обрывистых берегах. Кое-где вплотную к Кишме подходят перелески – в таких местах можно обнаружить перспективные древесные завалы, которые очень любит местный язь. Елец на реке встречается повсеместно – и на перекатах, и в более глубоких местах. Стайки головастых рыб хорошо просматриваются, особенно если вооружиться поляризационными очками. Особенно любит елец тенистые места под нависающими деревьями, где он совершенно незаметен на фоне светлого дна и водорослей. Стоит только забросить приманку под противоположный берег и быстро провести поверх растительности – как за блесной выстраивается целая очередь упитанных ельцов. Чем-то поведение этой рыбы напоминает поведение ручьевой форели, как его часто описывают в многочисленных статьях и отчетах, – елец тоже очень часто преследует блесну, не решаясь схватить, и разворачивается, завидев рыболова. Необходимо некоторое условие, триггер, который спровоцирует рыбу на поклевку, – возможно, небольшой сбив во вращении лепестка, а иногда, напротив, ускорение подмотки. Огромное поле для экспериментов! На Кишме работают любые вариации проводок, но проводка на снос и тут оказывается результативнее всего. 



В июне, когда река уже вернулась в берега, но уровень воды все еще довольно высок, можно с успехом ловить неплохого окуня на крэнки. Полосатый живет в типичных голавлиных местах – в ямках под берегом, около коряг, под нависающими ветвями деревьев, и также отзывается на проводку поперек течения. Достаточно точно положить приманку под противоположный берег и заглубить воблер несколькими оборотами катушки – остальное сделает за нас течение, поклевки обычно следуют сразу же. 

Вот и закончился мой виртуальный вояж по малым рекам Нижегородчины. Конечно, на эти прекрасные водоемы хочется возвращаться снова и снова, однако не меньше манят и новые, еще неисследованные места. Нижегородская область – край малых рек, и каждый сезон мы можем открывать для себя все новые и новые. 

Нижегородский рыболов №5(70), 2018 г.