Ламбада на берегу
Сергей Мокеев, г. Владимир
Завтра Первомай и первый день открытия сезона рыбалки с поплавочной удочкой. Как всегда, зимние снасти убираются до лучших времён, и на смену им из тёмной комнаты появляется летнее снаряжение. Сегодня у меня в запасе целый вечер, для подготовки к утренней поездке на речку Подекса Суздальского района. Добычей должна стать преднерестовая плотва. Способ ловли – проводка.
До самой полуночи я трижды успел перебрать все коробочки, баночки и ящички в поисках грузил-дробинок, чтобы повесить на леску. Они чудесным образом исчезли из моей квартиры. Понимая, что больше времени на это тратить нельзя, – надо ещё успеть выспаться, я снял одну дробинку с жерлицы, разжав её складным ножом.
Необходимые для рыбалки снасти, кроме пропавших дробинок, уложенные в сумку, а также телескопическая удочка ждали своего часа в углу коридорчика. Нарезка бутербродов и заварка термоса были намечены на утро. Лёжа на раскладном диване и мечтая о приключениях, я забылся сладким сном…
Когда прибыл в посёлок Лопатницы, то взору предстала затопленная весенним половодьем речка. Наша команда, состоявшая из трёх человек: Егорка, Олег и я, надев болотные сапоги, спустилась к воде. Олег был “морж”, и я подумал о том, какой полезный это человек для рыбалки в холодной воде.
Берег только что освободился от снега. Весеннее солнце, припекая, предвещало жаркий день. Тонкие ивовые листочки вытянулись навстречу тёплым ласковым лучам.
Одинокая ольха, немного наклонившаяся в воду, ещё не распушилась и прикрывала наготу маленькими ольховыми шишечками. С её правой стороны каждый год, два-три дня в конце апреля, рыбачил Егорка. У него там и место именное обозначилось. Уже несколько лет на ольховой ветке высоко над водой висел граммовый поплавок с его удочки, который так никто до сих пор и не снял.
Обойдя дерево с левой стороны, я стал готовить приваду для плотвы. Размешивая в ведёрке увлажнённые частички прикормки, услышал голос Егорки.
– Серёга, у меня прикормка для леща.
Как ты думаешь, плотва подойдёт?
– Конечно! – уверенно проговорил я. – Она ведь тоже из семейства карповых!
На середину речки, в место, где уютно расположились поплавки, полетели слепленные ароматные шары размером с небольшой апельсин.
Рыба как будто только этого и ждала! Стала уверенно ловиться средняя плотвичка и богатырская уклейка, аж семнадцати сантиметров длиной. У меня клевало поактивнее, чем у друзей, но зато у Егорки спустя десять минут попался килограммовый подлещик. Обрадованный тем, что приманил хорошую стаю, он на следующей проводке почувствовал зацеп. После обрыва снасти его поплавок остался в воде торчать маячком.
Досадуя на то, что таких маленьких граммовых поплавков у него больше не было, Егорка решил попробовать снять тот, который висел на дереве. Себе в помощь он взял корявый сук, без дела лежавший на берегу. Старания не принесли положительного результата. Достать до заветной ветки не хватало лишних десяти сантиметров. Зато этот сук постоянно плюхался в воду толстым концом после каждой попытки дотянуться до цели. Наконец Егорка провалился в скрытую под водой бобровую яму и на этом успокоился. И потерю не восстановил, и рыбу распугал. Оснастив удочку более тяжёлым поплавком, он ушёл по берегу к Олегу. Я подумал, что приспособление для снятия с дерева поплавка не зря оказалось поблизости. Сколько же рыбаков намочило штанов, поддавшись искушению поживиться за чужой счёт? Вот потому и висит он тут не первый год, недосягаемый! Поднялся ветер, но я всё равно настойчиво продолжал сдабривать своё место прикормкой.
Опять появилась плотва с уклейкой, только ветродуй не давал полноценного заброса приманки. Приходилось наклонять орудие лова навстречу налетевшей стихии и хватать мечущуюся по сторонам леску. В результате тонкий конец удочки незаметно зацепился за ветки над моей головой. Леска, уподобляясь застрявшей вершинке, повисла на сухих ольховых шишечках. Когда она там закрепилась капитально, всё тот же бесформенный сук пригодился мне для спасения оснастки. С этого момента и начались мои приключения.
Юморист Сергей Дроботенко как-то рассказывал о коте в своём монологе, на которого наступил в темноте хозяин. Мои последующие действия подтвердили схожесть истории, испытанной лично на себе.
Зная, что бобровая яма находится по правую сторону, где уже побывал Егорка, я был уверен, что грызуну незачем напрягаться и делать в земле несколько отверстий. Для променада ему достаточно и одного выхода из убежища. Зря я так думал! Оказывается, бобр обзавёлся несколькими лазами на всякие непредвиденные случаи. Топочась с левой стороны ольхи, по щиколотку в воде, и, пытаясь толстым концом сука зацепить нужную мне ветку, я на ощупь, не глядя, обнаружил потайной ход.
Пролетая правой ногой вниз, я от неожиданности подогнул другую ногу и стал заваливаться на спину. Ослабленная рука не удержала тяжёлый спасательный предмет, и он плюхнулся в воду. Я, теряя равновесие, автоматически выставил свободную руку назад, чтобы не намочить спину. Падая, погрузился в проделанное животным слуховое окно до самого локтя, вместе с часами, и упёрся ладонью в недогрызенный корень.
Изогнувшись мостиком, я сохранял устойчивое положение тела благодаря застрявшим конечностям. Выковыривая провалившуюся ногу с хлебнувшим воды болотным сапогом, я порадовался тому, что моя спина и мягкое место оставались сухими. В самом деле, было о чём беспокоиться, я ведь не морж, как Олег! Где-то тихо заиграла “Ламбада”.
– Вовремя! – подумал я, делая эротические движения задней частью тела под музыку, выбираясь из бобрового капкана. Олег подал голос со своего места:
– Вот, до чего жадность доводит! Хотел Егоркин поплавок снять?!
– Да нет! – прокричал я, стараясь не сбиться с танцевального ритма. – Я за своим лазил!
– А-а! А то уж мы подумали…
После того, как я вытащил ногу из плена, и рука с сырыми часами замерла на уровне глаз, музыка волшебным образом умолкла. Я созерцал торчащую под ногтем обломанную щепку. “Вот бы где нож пригодился!” – подумалось мне.
Отцепив поплавок с леской, я убедился в том, что ловить им больше нельзя – вылетело крепёжное колечко из пенопластового тела. Поводок с крючком оказался оборванным.
Вообще, собираясь на рыбалку, всегда берёшь с собой всё – нужное и ненужное, а вдруг понадобится? Но, как только дома забываешь какую-нибудь вещь, то по приезду на место сразу осознаёшь её первостепенную необходимость. Складной нож, так заботливо накануне припасённый, случайно свалился с дивана на мягкий палас, и я не услышал его падения. Думая, что помещение моей рыбацкой сумки располагает этим режущим инструментом, я, прибыв на место, сразу понял, что мешающие ивовые поросли под ногами и окружающие сухие ветки поваленных бобрами деревьев придётся ломать руками.
Вышедшая из строя оснастка требовала замены. Я подумал, что настала пора попросить помощи друга. Располагая любезно предоставленным Егоркой ящиком со снастями, я выковырял, как мог, щепку из саднящей раны тупыми ножницами, единственными из того, что нашлось подходящего в его рыбацком арсенале.
Подумав о правом сапоге, который надо было снять, и выжать сырой носок, я сгрудил его на коленку. Верёвка, удерживающая голенище, натянулась на шее. Запрыгав на одной ноге и стаскивая неподатливую резину, услышал знакомую “Ламбаду”.
На дороге стояли припаркованные машины. “Может там кто куражится под музыку?” Я выпрямился и прислушался. Наступила тишина. Не верилось, что ктото, наблюдая за мной, включает заводную песню, надеясь лишний раз посмеяться.
Опускаю голову и поднимаю ногу, чтобы снять верёвку с шеи. Теряя равновесие, совершаю небольшой прыжок чуть в сторону. Тихая ненавязчивая мелодия полилась из моего сырого кармана: “Дансандо ламбада-е, дансандо ламбада-ла”, – издевательски мурлыкала игривым голосом солистка. Я замер на месте… “Это же мой телефон!!!”
Музыкальный канал, который я не мог слушать через интернет, не скачав альбома или отдельного произведения, сам открылся и поставил песню согласно обстоятельствам. Причём трижды в удачно подобранное время!
Отсыревший телефон, предоставивший мне возможность повеселиться, сидя в бобровой яме, продолжал радовать и на сухом берегу, учитывая моё не самое лучшее настроение.
Он был бережно разобран на детальки и заботливо уложен сохнуть на сухую прошлогоднюю траву. А я занялся прерванным делом – оснащением удочки. Самым сложным оказалось то, что все грузики в круглой баночке были сплюснуты. Разжать их мог только перочинный нож, но его заменили неизменные в моём деле пресловутые тупые ножницы. Изуродованная дробина кое-как держалась на леске, но была готова продолжить экстремальную рыбалку.
Привязав недостающий поводок с крючком, я вздохнул с облегчением и пошёл на своё место. Егорке в это время надоело махать шестиметровым удилищем против ветра, и он решил больше не мучиться.
Мой палец ныл, и я подумал: “Как было бы хорошо оказаться сейчас дома! И ранку надо йодом помазать, и телефон досушить!”.
Благодаря невесёлым мыслям в памяти возник случай, произошедший на рыбалке с коллегой по работе. Он и ещё три незнакомых человека случайно оказались на озере Селигер. Отдыхали десять дней, подружились, и вдруг с коллегой произошло несчастье. Он каким-то образом поранил себе ногу топором.
Новые друзья достали аптечку, но больной, увидев её содержимое, воскликнул: “Ну, вы, ребята, и даёте!” Дело в том, что команда подобралась такая: один – гинеколог, другой – терапевт, а третий – хирург. В аптечке оказались лекарства и инструменты на все случаи, которые могут произойти на рыбалке, вплоть до родовых схваток. Пока я предавался размышлениям, Олег-“морж” сплавал за Егоркиным поплавком и по привычке молча, растирался полотенцем. А я подумал, глядя на него: “Всё-таки хорошо, когда с тобой на рыбалке такие замечательные люди!”
РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ Г ОД № 13(387), 2018 г.
