Кому в жару хорошо

Даже в раннее утро все вокруг млеет в парной и вязкой духоте, где висит ожидание дождя, и ноют комары. А белыми от раскаленного солнца днями кажется, что пустыня пришла в твой город, и скоро зашуршат по асфальту струйки песка, поднимая барханы, зашныряют кругом вараны и закрутятся шары перекати-поля. Только у воды можно вдохнуть запах жизни и увидеть, что она, жизнь, еще существует…

В речных струях и среди яркоглазых кубышек всегда есть какое-то движение. Вот булькнул окунек, а от него россыпью серебристой прыскают мальки в разные стороны. Сонно и лениво шлепнул по теплой воде не хищный, но увесистый хвост. И совсем уж громко и суматошно вдруг заголосят чайки, по очереди падая на воду и выхватывая с поверхности плавящуюся уклейку. Столь же бесцеремонны и утки. Они здесь, у города, совсем никого и ничего не боятся. Охорашиваясь, пощипывают перья и, прикрякивая и пригугукивая, шляются нагло почти у самых удочек. Все это – жаркое лето.


Нервные окуни

В последнее время я стал все больше внимания уделять близкому нашему го­родскому водохранилищу. Началось с того, что в одно перволедье пришел сюда, можно сказать, лишь прогуляться и блес­ну намочить. День воскресный, и далеко ехать не собирался. И так, играючи и гу­ляючи, надергал на блесну пару килограм­мов окуней. Потом ставил и жерлицы, на которые попадались некрупные щучки, но весной, совсем по-волжски, уве­ренно зацепились и вполне достойные экземпляры: на 3 и 5 кг. С этими впе­чатлениями верну­лось и вспомнилось вдруг, как в детстве и юности ловил здесь, еще в русле реки, на месте буду­щего водохранили­ща, крупных лещей. Словом, зачем от добра добра искать? К тому же, в отли­чие от городских водоемов больших столиц, здесь все же относительно чи­стая вода. Пробы ее берутся регулярно, и, по словам ответ­ственных лиц, все в норме. По крайней мере – для купаю­щихся на офици­ально узаконенных пляжах, которые находятся здесь же, рядом.

Еще один плюс – нет “электроудоч­ников”. Слишком все на виду. Но есть и большой минус. Все время удивляет скотство наших людей, какой-то дрему­чий, даже не животный или звериный, а именно скотский менталитет, наверное, непонятный жителям цивилизованных стран. На берегах красивого и, как видно, рыбного водоема находятся свалки. Вот кострище на полянке, а рядом – горы му­сора. Трудно сжечь упаковки от сосисок и соков, бумагу? Или, по крайней мере, сжать, сдавить и забрать с собой, выбро­сить по дороге в контейнеры? Ведь все это было с собой принесено в наполненном и упакованном виде. Обратно меньше и лег­че нести будет… Нет, лучше нагадить под себя в ленивом и сонном беспамятстве гражданина… И дать урок на будущее сво­им детям, пришедшим на пикник. Дума­ется, причина здесь в отсутствии внятной национальной идеи и хоть какой-то пози­тивной идеологии.

Приезжая в последнее время сюда на рыбалку, мы вначале убираем-очищаем от мусора место. Уезжая, не забываем залить костер и убрать весь мусор за собой. Что может натворить брошенный окурок или тлеющий костер, мне пришлось увидеть в 2010-м, когда был добровольцем на пожа­рах. И уверен, что большинство граждан моей страны умно, цивилизованно, со­чувственно и понимающе относятся к ме­сту, где живут, где жить их детям, но, увы, сколько же еще дремучих особей гадят на своей земле, на планете Земля?

Сегодня – выходной. Жарко… Ехать куда-то далеко просто нет сил, но и на рыбалку хочется также – просто нет сил… Поэтому собираюсь на водохранилище. Беру с собой спиннинг и небольшой запас блесен и воблеров. Как раз и “вертушки” испытаю, купленные накануне. Берега по водохранилищу в это время большей частью зарастают высокой непролазной осокой. К воде не подойдешь, где надо. И спиннингом не размахнешься. Приходит­ся брать с собой лодку.

Утро тихое, только чуть рябит и мор­щит ветерком дальний плес. На воде рас­ходятся круги и всплескивает временами некрупный окушок, гоняющий чику-вер­ховку. Дальше по берегу, где почти нет осоки, видны напряженные фигуры ры­боловов, всматривающихся в тинистое тиховодье, на свои поплавки. Но за все время, пока я оплывал этот берег, поклев­ки крупной рыбы я так и не заметил. По крайней мере, не видел и не слышал. Но зато было слышно, как чавкает эта самая рыба на всю округу… Кто это – лещ, ка­рась, карп? Ясно было только одно: рыба кормится букашками и личинками с рас­тительности и, по всей видимости, сыта и осторожна. Эх, поймать бы ее, перехи­трить… Но сейчас у меня другие цели.

Цепляю нулевую белую вертушку и – бульк… Падает метрах в тридцати, по кромке прибрежной полосы травы. Чув­ствуется, что сразу начинает работать, после первых же оборотов катушки. Еще заброс и еще… Никто не интересуется пока. Ставлю желтую вертушку первого номера. После нескольких оборотов леска тяжелеет, и на ней упирается некрупный окунек. Он суматошно бросается в разные стороны и… сходит. Странно… Обычно такие сходы характерны для ловли на си­ликоновые приманки с одинарным крюч­ком на джиге. Потом попались несколь­ко окуньков и опять – сходы. Осмотрел крючки – остры до чрезвычайности. Так и липнут к пальцам, прокалывают плоть.

Тут случилась яростная атака какого- то окунька, погнавшегося за мелочью. От его бесшабашных финтов прыгнули в разные стороны совершенно очумевшие и перепуганные уклейки. Одна из них вы­прыгнула на пучок плотной ярко-зеленой тины и забилась на ней. Я подошел на лодке и взял эту мелкую уклейку. На жив­ца не пойдет, уснет в первые же минуты. И я просто нацепил ее на тройничок “вер­тушки”. Первая и последняя же проводка с живой рыбкой принесла мне окунька покрупнее. Но хищник, конечно, сбил мо­его импровизированного живца.

Некрупные окуньки брали довольно часто, но было много и сходов. Что-то нервное и торопливое проглядывалось в поведении полосатых хищников. Эти не­понятные сходы начинали действовать на нервы. Но самый досадный промах и сход случился, когда я поставил белую “вертушку” № 5 от “Серебряного ручья”. Проводя ее вдоль полосы травы, я ощутил мягкую остановку, а потом леска пошла в сторону, пригибая спиннинг короткими рывками. По характеру хватки и сопро­тивлению можно было подумать, что на тройнике упирается небольшая щучка или довольно крупный окунь. Но увидеть рыбу так и не пришлось. Метрах в деся­ти от лодки на воде крутанулся бурун, и хищник сошел… Хотел сказать: только его и видел. Нет, и увидеть не выпало.

Причина неуверенного клева окуня, думается, была банальная: вскоре небо затянуло вначале серой хмарью, а потом пришли и осели над городом тяжелые си­ние тучи. Где-то за горизонтом заворчало, громыхнуло, а потом пошло сверкать. За­гремело и в городе, раскатываясь артил­лерийскими залпами. Небо прохудилось и пролилось ливнем, а потом заморосило на всю ночь. Словом, началось ненастье, пусть и короткое. А это плохо действует как на рыбу, так и на сварливых жен…

Речные поросята

Сегодня я опять собираюсь на водохра­нилище. Только теперь уже не за окунями, а за той чавкающей рыбой, избегающей прикормки и насадки соседей-рыболо­вов. Этой рыбе явно было тогда сытно и хорошо в сонной оторопи жарких дней, как вначале и шустрым окуням. А перед любой грозой и в ожидании ее – всегда и всем не по себе…

Кое-какие соображения по поводу того бесклевья у меня уже были. Как я заме­тил, рыболовы сидели с поплавочными удочками. Фидера или какой другой дон­ки, кажется, не было ни у кого. Между тем, судя по широкой полосе растительности у берега и в сторону плеса, место было не очень глубокое. Весьма возможно, что сы­тая осторожная рыба тогда просто отошла от берега на глубину.

Кроме поплавочных удочек, в этот раз я взял с собой и фидер. Выбрал на берегу место так, чтобы поплавки удочек прихо­дились за кромкой травы, а путь фидеру на подмотке и предполагаемом все же… тьфу-тьфу, вываживании ничто не пре­граждало. На крючки поплавочных удо­чек я насадил катыши крутой манки и “бутерброды” из опарышей с червяками. Прикормил кашей с фирменной при­кормкой и мелким опарышем.

Для фидера я, руководствуясь свои­ми предположениями, оставил насадку простую, как и прикормку. На крючках были насажены скромные черви. В каче­стве прикормки в легкую полузакрытую кормушку была вдавлена местная земля с рублеными червями.

Улов был небольшой: пара мелких подлещиков и сорожка на поплавочные удочки, а фидер принес лишь одну рыбу… Но это была рыба достойная и тяжелая. Красноглазый упористый линь вышел к кормушке и насадке фидера на расстоя­нии около двадцати метров, вдоль полосы травы, уходящей от берега. Рыбалка со­стоялась.

Александр Токарев, г. Йошкар-Ола
Фото автора