Как Ваня и Леня голавля “откапывали”
Юрий Грон, г. Псков
В житейских заботах пролетел ровно год. Все это время не давала мне покоя памятная рыбалка на перетягу, когда мы с Иваном упустили жереха-великана на р. Великой у деревни Огурцово. Времени на рыбацкие походы не было.
Как и у большинства людей, силы и свободное время забирал огородный участок, одаривавший нас, а заодно и бездельников, выращенным урожаем. Но во всей этой монотонной работе наступил перерыв:
Июльский антициклон прочно обосновался на Псковщине. Погода была безветренной; на небе – ни облачка. Лишь в полдень слабый ветерок покачивал верхушки высоких берез и тополей, бросавших жителям пятиэтажек благодатную тень. Ваня и Леня, мои соратники по рыбацкому делу, безнадежно увязли в своих огородах. С кем же поехать? Ведь надо обязательно ловить вдвоем.
Решил зайти к Демину, прожженному речному “волку” и поэту. – Порфирьич! Как на счет рыбалки? – Не могу, Юра, а ты пригласи-ка Игоря. Зятя Демина уговаривать не пришлось. Но он чистосердечно сказал:
– Я – рыбак неудачливый, снастей у меня нет, и ваших премудростей я не знаю.
– Какие дела? Ничего не надо, кроме твоего участия.
По дороге, уже в машине, я объяснил ему особенности рыбалки на перетягу. Мы тут же разработали систему сигналов с помощью рук для того, чтобы не шуметь: голавль и жерех этого не терпят.
А вот и знакомые места. На противоположном берегу, на раскинувшихся ветках деревьев можно часто увидеть серую цаплю. Не так давно, примерно в пятистах метрах вверх по течению водную гладь реки рассекал великолепный белый лебедь. Проезжавшие мимо люди надолго останавливались, чтобы полюбоваться этой сказочной птицей. Но почему-то лебедь был один. А затем куда-то пропал …
Неужели рука у кого-то поднялась на такую красоту?
Дождей давно не было. Уровень воды в Великой стал намного ниже. Посреди фарватера резко обозначил свои контуры островок, разделявший реку на два рукава. Он зарос камышом, над которым целыми группами летали стрекозы: большие (мы называем их вертолетами) и средние – темно-синие и зеленые.
Когда насекомые садились на вершинки камыша, их периодически сбивали брызгами в воду крупные рыбы. Вот где настоящий рыбий пир! Со стрекозами проблем не было. Наловив их сачками, мы расположились по обе стороны реки, натянув и удерживая горизонтально леску связанных двух спиннингов. Стрекозы, насаженные на вертикально свисавшие поводки, слегка касались воды.
Было за полдень. Полный штиль. Мы приступили к ловле. Перемещаясь по берегу и поочередно подкручивая леску с поводками на себя и от себя, мы облавливали значительную часть реки. Но особенно интенсивный клев был непосредственно перед островком. Признаюсь, такого у меня никогда не было. Иногда на нашу четырехповодковую конструкцию засекались сразу по две рыбины одновременно. От вываживания у меня на пальцах правой руки образовались мозоли. Мы были на реке всего часа четыре. Попадались голавли, язи, реже – жерехи по весу от килограмма до двух. В тот день, выловив в общей сложности 22 хвоста, мы уехали домой.
Игорь и я были переполнены чувствами. Когда я зашел в квартиру с уловом, по-братски поделенным с напарником, жена не поверила своим глазам:
– Ну, видно, Бог наградил тебя за все неудачные выезды. В следующий раз я тоже поеду с тобой, проконтролирую, где ты ловишь: в реке или у местных рыбаков рыбу на водку меняешь (не поверила!).
Весть об удачной рыбалке дошла и до моих Ивана и Леонида. У них при встрече азартно заблестели глаза, и я сразу понял: НЕ УСТОЯТ! Так и вышло.
– В общем, так, – сказал Ваня, – ловлю насекомых я беру на себя, а ты готовь снасти и лодку. Да смотри, не забудь весла к лодке, а то как в прошлом году народ смешить будем.
Неделя пролетела быстро: с утра работа на предприятии, затем – огородная эпопея. В субботу я быстро поднялся и стал собираться в гараж.
– А почему ты меня не приглашаешь, – выпалила супруга. Я считал, что она передумает, забудет, но – увы! Итак, поехали мы вчетвером. В машине распределили обязанности: Леня на лодке отправится на правый берег, а мы с Иваном останемся на левом.
– Только, чур, тогда и мне будете давать “макать” и вываживать, – сказал он. На том и порешили.
И опять удача не покинула нас, клевало отменно. Первый же голавль оказался на вскидку не менее двух кило. Мы с Иваном подумали, что подсекли жереха. Его долго и нудно вываживал Леня. Наконец, вытащив красноперого красавца, он взял его в руки и высоко поднял над головой, показывая нам, вот, мол, какой экземпляр попался.
– Ты давай-ка там особо не разглядывай, а лови, пока клюет, – важно давал указания Иван. Я довольно улыбался.
– Васильич! Должен тебе по-дружески заметить, что подсекаешь ты из рук вон плохо! И стал поучать:
– Как только образуется воронка под насадкой, сразу поводок опускай вниз.
Пусть голавль “подумает”, что сбил стрекозу. Секунду-другую выжди и подсекай. Дай-ка мне спиннинг, я покажу.
Выловили мы общими усилиями с десяток крупных рыбин. Моя жена с волнением переживала эту процедуру. Она совершенно преобразилась и, выпросив у нас удилище, также начала макать насадки в воду. Но с подсечкой у нее ничего не получилось, а затем и клев прекратился. Видно, передавать женщине снасть – плохая рыбацкая примета. Раз так, то и делать нечего. Рассоединив лески и отцепив поводки, мы начали собирать и сворачивать удилища.
Однако Леонид на том берегу как-то непонятно заходил кругами, засуетился.
– Что там у тебя? – окликнул его Иван.
– Да вот, голавль-первенец пропал куда-то, – ответил тот. – Положил его, понимаешь, в ямку с водой, чтоб не уснул на пятачке возле какой-то норы, и… нет его?
– Значит, выдра его в нору утащила. А может быть, и лиса “приласкала” … – захохотали мы дружно. Леня сунул руку в нору, пошевелил там, и …
– Здесь он, голубок, плещется! Попробовал сначала рукой, а затем палкой достать, тщетно. Голавль, пугаясь, все дальше ускользал в глубь подземного жилища.
– Нужна лопата, – заключил всерьез Леонид. Он переплыл реку и взял из багажника инструмент. А Ваня еще и лом прихватил, и “экспедиция” отплыла обратно голавля откапывать. Мы с женой умирали от смеха: выловленную рыбину, да еще какую, упустить не в воду обратно, а в нору… Подошедший на наш дикий хохот рыбак-абориген, узнав суть дела, вставил с юмором своё на местном диалекте:
– А вы в яму стрекозу в нору суньтя, может возьмё? – И мы втроем уже заржали, как кони, так, что слезы из глаз покатились.
В конце концов, поняв, что раскопки не увенчаются успехом, друзья мои возвратились ни с чем: нора оказалась слишком длинной, и уходила в крутой берег. Такой пласт земли мог взять только экскаватор. Однако мы особо не расстроились. Улов и без “первенца” был неплохим. Но впоследствии мы часто вспоминали этот рыбацкий поход, хороший клев и, конечно же, эпизод с ускользнувшим в нору крупным голавлем. А голавля, как оказалось впоследствии, извлекли два подростка, присутствовавшие при этом. Один из них спустя несколько лет признался мне: “Мы вашего голавля из норы вытащили с помощью самодельного железного крюка из проволоки”.
Значит, не пропала рыба!
РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД № 14(388), 2018 г.
