Из полыньи

(записи из рыболовного дневника)

Александр Ханжин, г. Казань

Рис. автора

РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД № 6(68), 2005 г.

Окончание. Начало в № 4(66), 2005 г.

Ha берегу оживились, загомонили, зашевелились. Хлоп, шлеп, шлеп! - бимский мужичок небольшого росточка в большущих с загнутыми голенищами валенках и калошах, в черной засаленной телогрейке (сбежал с работы с совхозной кормокухни) бесшабашно зашлепал ко мне по лужам. Не выдержал, загорелась душа рыбацкая, и азартно ринулся навстречу опасности...

Провалился он с головой (даже шапка всплыла), забарахтался, забился. Истошный его крик, наверное, услышали в деревне. Но бедолага в мгновенье ока сумел выкатиться на лед и по-пластунски, проворно перебирая руками и ногами, дополз до берега. Дальше он начал вытворять совсем что-то непонятное. То ли у него с испуга что заклинило в голове, то ли он потерял ориентировку, но, достигнув берега, мужичок все также ползком вдруг неожиданно для всех, глубоко оседая в сугробе, пополз по склону вверх...

Рыболовы развеселились:

- Во дает мужик! Искупался и прямиком из полыньи по-пластунски чешет на печку. Даже не хочет вставать на ноги.

- Эй, мужичок с ноготок, остановись! Слышишь, остановись! Вставай! На своих двоих быстрее добежишь!

Чмок, чмок, чмок! - захлюпала вода в калошах у мужичка: поскуливая от холода, не разбирая дороги и нещадно матерясь, прямо по снежной целине он что есть духу понесся к селу.

Одним конкурентом меньше!

Плюсовая температура. Скользко. Топчусь на пятачке. Так отполировал его ногами, что поскользнувшись, грохнулся на колени. Темная вода угрожающе заколыхалась в промоинах. Эге! Не надо забывать об осторожности.

С берега злорадно закричали:

- Эй, борода в очках! Что нашел? Чур, на двоих!

- Да он, кажись, из рыбы коленкой икру выдавливает?

- Не икру! Он из сорожки делает камбалу...

Зеваки стояли по обоим берегам, отпускали колкие реплики в мой адрес кто во что горазд - " а Васька слушает да ест!" - знай ловлю.

Громко переговариваясь и энергично жестикулируя, прибрели три рыбака. Расположились напротив меня на обрыве. Разговорчивые не в меру, видать, уже изрядно хватили привезенной с собой "бормотушечки".

Затеяли они "пресс-конференцию", забросали меня вопросами:

- На что ловишь, дядя?

- На мотыля, племяннички.

- А как ты туда перебрался? Торчишь посреди реки, как столб.

- Как? Очень просто! Взял и переплыл. Сажонками.

- Хэ, а удочку как держал?

- В зубах.

- Ты что, шутишь, мужик?

- И не думаю. Не шутю, а рыбу удю.

- Живым-то обратно выберешься, а? Не утопнешь, борода?

- Если не накаркаете беды, то выберусь.

- Сколько уже поймал?

- Не считал. На сковороде сосчитаю...

Из этой троицы самый здоровенный парень взял на себя добровольную обязанность счетовода моей пойманной рыбы. Громогласно вещал:

- Бородач уже изловил четвертую сорожищу! Слышите, как она у него в ящике хвостом колотит? Здоровущая... Ух! Везет же людям!

Вскоре этот молодец, подогретый чем-то "из горла" бутылки, засобирался ко мне половить рыбу "за компанию". Приятели стали его отговаривать:

- Вася! Не ходи! Провалишься... Слышишь, Васек! Схватишь воспаление легких. Тут уже несколько человек искупалось...

- Не-ет, пойду! - строптиво бубнил тот. - И не... не уговаривайте! Пойду и все! Вот только палку срежу.

Разве такого верзилу удержишь! Раскидал приятелей по сторонам. И пошел! До первой промоины... С шумом бултыхнулся по грудь. Широко раскрыв рот, ошалело постоял, а потом завопил таким дурным голосом, что испуганные вороны снялись с деревьев, и, тревожно каркая, часть попряталась в кустарник, а другая заметалась в небе. Собутыльники подняли самоуверенного приятеля на смех:

- Ва-сек! У-ох! Да ты циркач! Кло-ун... Теперь ты стал моржом. И усы у тебя подходящие, как у моржа...

- Ии-хи-хи! Ры-ба-чок! Ты сейчас похож на растрепанную мокрую курицу, на ту, что попала под машину.

Вася разозлился до белого каления. Лез к берегу как дурной ледокол: увесистым кулаком крушил лед, швырял обломки в приятелей, не закрывал рта, матюки вылетали из него пчелиным роем - клял всех и вся на свете. И меня не забыл, будто ведром ледяной воды окатил: оказывается, я виноват в том, что своим примером "заманил" его, бывалого заядлого рыбака, на коварный дырявый лед.

Друзья подхватили под руки крепко осерчавшего Васю и заторопились в Обухово приобрести в магазине "лекарство во внутрь" от простуды.

На прощанье Васек обернулся и крикнул, обращаясь ко мне:

- Слышь, борода! Завтра по утрянке я на твое место встану. Ох и наведу я здесь удочкой шороху!

И на этот раз у меня был солидный улов - двенадцать килограммов бели. Даже нежданно-негаданно сегодня выудил редкий на Меше трофей - жерешка граммов на четыреста.

15 марта

Долгожданная волнующая рыбацкая пора - март! Весна! Еще лютуют (особенно по ночам) морозы, по-февральски метут метели. Но чувствуется и зримо наблюдается дыхание и поступь весны.

Днем ласково светит и греет солнце. От сброшенных за ненадобностью мокрых рукавиц, поднимается пар. Безумолку щебечет разместившаяся в прибрежном кустарнике жизнерадостная ватага воробьев. Снег "съежился", потемнел; то тут, то там на косогорах появились черные проталины.

Лед на реке "сел", кое-где лег на отмель, лопнул, мерцает в изломах синеватым огнем, слепит глаза отраженным солнечным светом. Подтаявшие края покоящихся на суше изломанных льдин обрамлены, как сталактитами, бахромой слезящихся сосулек. Говорливые ручейки, вольно прокладывающие дорогу с полей к Меше, сливались в неудержимые коричневые потоки. Они "стерли" с лица реки такой привычный облик полыньи. От берега до берега - вода журчит, шумит, неся на своей спине обломки льда, торопится навстречу с еще дремлющей подо льдом Камой.

С трудом нашел кусочек ледового припая. Встал на него и забросил удочку. С непривычной скоростью поплавок запрыгал по волнам. Проплыв. Еще заброс, проплыв... Заброс, заброс... Пусто!

И полчаса прошло, и час минул. Улов - кошке облизнуться: пяток ершей, пара "лаврушек", сорожонка размером с мойву.

Хитрющая ворона, терпеливо сидящая на кусту в ожидании поживы, время от времени гортанно спрашивала: "Ка-ар? Ка-ак?"

- А никак! - отвечаю. - Сама видишь - жалкая добыча!

Поразительно смышленая. Артистка! Заговаривает мне зубы. Сорвавшись с ветки, озорно покрутилась перед глазами. Замахала-замахала крыльями и полетела в перелесок на противоположном берегу. Все - скрылась.

Через минуту чувствую за спиной какое-то движение... Оглянулся. Ох и проказница

Подобравшись с тыла ( и как умудрилась!), прихватив густерку, черная хитрюга молча "на бреющем" уносилась прочь... Кыш, воришка!

Сорока поделикатнее стрекочет-стрекочет, выпрашивая гостинец: "Дай, дай, дай!.." Приседает, кланяется, чиркая длинным хвостом по снегу. Или зависнет, как вертолетик, над моей головой, часто-часто взмахивая красивыми белыми крыльями. Ну как такую симпатягу не угостишь! Забирай ершей, попрошайка! Да будь осторожна с колючками.

Сложив "телескопичку" в чехол, постоял на обрыве, полной грудью вдыхая весенний светлый воздух, с удовольствием (и грустью) вспоминая январско-февральскую рыбалку "по-летнему" на поплавочную снасть. Перенес испытания трескучими морозами, буранами, кошмарными ветрами... Испытал подлинную радость борьбы с крупной рыбой.

Всему свое время. Март! Исчезла полынья, ушла рыба. Но снова наступит "глухая пора" - январь. И снова встану у открытой стылой воды с летней удочкой... До новой встречи, полынья!

РЫБАЛКА КРУГЛЫЙ ГОД № 6(68), 2005 г.