Её величество удача!

Анатолий Гоголев, Белгородская обл.

Российские гаражи заменяют мужчинам клубы по интересам. На Западе в этом отношении все беспросветно “унылое”. Например, гей-клубы. Сразу понимаешь, какой интерес сбивает людей в кучу. В российских гаражах в кучу собираются люди разнообразно одаренные. Одновременно можно услышать здесь: “Лей!.. Пей!.. Бей!.. Эге-гей!..” У разнообразно одаренных людей, естественно, и интересы разнообразные!

Я человек тихопомешанный – рыболов. Леонид Федорович часть года буйнопомешанный, другую часть тихопомешанный – охотник и рыболов. В гаражном “клубе по интересам” хватает и тех и других. Глупо не “пощекотать” им нервишки, сообразно их интересам.

Однажды в наши руки попал моток миллиметровой лески прочностью 100 кг на разрыв. Попал через десятые руки. По этой причине производитель был неизвестен. Но мы были благодарны и безымянному производителю, используя леску как тросик для выкатывания “Лады-комби” из гаража. Мысль об использовании “аттракциона” для споров “на бутылку” возникла после второго выкатывания. Третье выкатывание материализовалось в бутылку. Проигравший участвовал в дегустации и давал слово “язык не распускать”. Вечер закончился выкатыванием номер восемь. В гараже было накурено, но весело. Проигравшие добровольно сбегали дважды, а кто и трижды в магазин…

Трезвым был один я – второй день лечил геморрой кавказским испытанным средством, перемалывая зубами в пудру кизил. Вместе с косточками. Жалел, что только послезавтра смогу участвовать в подобных дружеских мероприятиях. Цикл лечения составлял три дня. Слушая подвыпивших друзей, обратил внимание на информацию, которая у присутствующих пролетела мимо ушей. На новом обводном канале начал клевать сазан. Как красноперка! “Валом прет!” – доказывал компании, явно впустую, один из присутствующих.

– Убей, не помню! – оправдывался Леонид Федорович. – Новый обводный канал видел – рыбачить не приходилось! Давай проверим! Что у пьяного на языке, сам знаешь!

Решили делать сазаньи снасти. Удочки-близнецы скоро были готовы. Различий в них не было. Лески, крючки, грузила, поплавки брались из одних коробок, катушек, пеналов. Узлы мы давно не применяли, когда ловили сазана. Соединение лесок выполнялось клеевым способом с применением водостойкого клея и тонких шелковых ниток. Мягкие шелковые поводки зеленого цвета были вытянуты из парашютной стропы и склеены еще зимой. Оставалось соединить их с основной леской петля в петлю.

Новый обводной канал поначалу разочаровал. Глыбы земли, не обросшие травой, как бы подсказывали, что там, на дне канала, такое же голодное однообразие.

– Дурдом! – буркнул Федорович. – Рыба, если и была в канале, давно с голода “загнулась”!

Все же мы приготовили в тазу прикормку. Простую и на скорую руку. Смочили гранулы рыбьего комбикорма, применяемого в рыбоводных хозяйствах, скатали в шары, побросали в воду в месте ловли. Наживили червей и установили удочки. Вода в канале была замутнена, что намекало на обилие рыбы, но воздушных пузырьков, поднимающихся со дна, не наблюдалось, что намекало на отсутствие рыбы. И поплавки замерли, как в канализационном отстойнике, где их и пошевелить-то некому.

Так продолжалось минут пять. Такая рыбалка мне уже надоедала.

 – Дурдом! – буркнул и я.

Купились мы, Федорович! В пьяный бред поверили! И вдруг я заметил, что поплавок на моей удочке исчез…

Леонид Федорович рвал и метал. Время близилось к обеду, а он не видел и поклевки на своей удочке.

 – Ну, хватит! – орал он. – Поехали отсюда! Ты поймал два десятка сазанов – у меня ноль поклевок.

Я тоже недоумевал. Мы менялись местами, удочками, коробками с червями, пачками сигарет – сазан клевал только на моем месте и на удочку, которую установил я. Федорович молча собирался к передислокации. Я тоже молча подчинился, представив себя на его месте…

На другом канале, куда мы перебрались, Федорович быстро повеселел – клевал килограммовый карась на его удочку! Я, как говорится, присутствовал при этом. Теперь недоумевал Федорович. Мы повторили процедуру замен мест, удочек, коробок с червями, пачек сигарет – ничего не помогало.

– Дурдом! – орал я.

Ор ничего не изменял к лучшему. Я не поймал ни одного карася.

Когда я читаю статьи о рыбалке, где расхваливаются снасти, прикормки, навигаторы и эхолоты, мне вспоминается эта рыбалка. Губы мои посещает усмешка. В ловле рыбы есть какая-то мистика, что-то таинственное. Мы говорили: “Ему улыбнулась удача!” или “Удача его покинула!”, не зная другого названия этой мистике, этому таинству природы.

И хорошо, что природа таинственна. Иначе выловим всю рыбу! Нам придется называть окружающий мир “дурдомом”, разглядывая картинки в старых книгах, где изображены разные рыбы. И звери! И птицы! И… Кто может точно знать, по чьей голове ударят звенья разорванной пищевой цепи.

Рыбалка круглый год № 14(100), 2006 г