Эксклюзивная блесна

Вячеслав Иванов, г. Кстово

Было это давно, хоть это и банально, когда облака были кудрявее, а мы моложе. Когда могли по двое суток без сна, сидя на своих резиновых пузырях (лодках), хлестать спиннингами. И рыбы было много и в воде, и в наших уловах. А ловили мы, в основном, на самодельные тяжелые колебалки, которые изобретали и изготавливали на нашем закрытом, но прославленном и богатом, находившемся на пике своей славы и технологии, заводе ВПК. Штамповали и прессовали блесны мы, в основном, из меди, латуни (был случай, и из мельхиора) толщиной 2-3 мм и весом 30-40 граммов для всей нашей немалочисленной рыбацкой тусовки.

Каждую субботу-воскресенье ожидание предстоящей поездки и надежды на улов достигали апогея. Иногда рыбалка превращалась в настоящие состязания, происходило это на Волге в районе Васильсурска, Лысой Горы, Фокина. Наиболее жесткая конкуренция за право называться "Первым Щукарем" разгоралась, как всегда, между мной и моим приятелем Тимохой.

Мы, неустанно работая веслами и отчасти головой, искали рыбьи тропы: щуки, окуня, реже - жереха, чтобы вечером у костра с гордостью продемонстрировать достойные экземпляры, вызывая острую зависть у менее удачливых.

Случай, о котором я хочу рассказать, относится к тому неоднозначному периоду нашей современной истории, когда перестроечно-рыночные отношения стали проникать все глубже в сознание народа, общества. Они и привели к пониманию того, что, когда есть все, но не у всех, то надо менять цель устремлений или способы ее достижения.

Первым из нас понял это мой приятель и, используя свою природную склонность к предпринимательству, игнорируя дефицит и пустые магазины, "по блату" приобрел шедевр отечественного маломерного флота - дюралевую лодку "Романтика". Используя мою физическую силу при погрузке лодки на багажник "Москвича" и лошадиные силы "Ветерка", он вдвое быстрее объезжал наши общие рыбные точки, собирая сливки (вернее, "хвосты") к нашему вечернему дымно-приятному подведению итогов у костра.

В тот день (времени было около полудня), немало поблуждав по таинственным и загадочным протокам и заливам Коноплинки и имея на счету несколько щук и окуней средних размеров, я подплыл к одному притягательному омуту под громадным, сухим, разбитым молнией, деревом, у которого меня почти всегда ждала удача. Тем более что в эту рыбалку мы испытывали новую, сработанную на только что изготовленном штампе латунную блесну типа "Шторлинг", по нашим первым впечатлениям, замечательно работавшую в комплексе с катушкой "Невская" и дюралевым удилищем, произведенным в Ленинграде. Итак, сделав несколько забросов в загадочный омут, на очередном я почувствовал мощный рывок крупного хищника. После трех-пяти минут ожесточенной борьбы мне удалось завести щуку (весом около пяти килограммов) в подсачек и поднять в лодку.

Но мое удивление и недоумение было безгранично, когда, доставая свою блесну, в глубине пасти щуки увидел еще одну, точно такую же, свеженькую, как будто из-под штампа. Проанализировав и разгадав этот неординарный в моей рыбацкой практике случай, я продолжил свое удачное путешествие по диким и живописным закоулкам Коноплинки, где за любым поворотом неожиданно можно было увидеть бобра, ондатру, цаплю или других обитателей этой заволжской "Амазонки".

К вечеру, добавив к своему улову еще несколько речных хищников, я подплыл к берегу, на котором мы остановились. Здесь уже с рыбацкой деревянной ложкой в руке, вокруг костра с запахом ухи, ходил мой приятель. Увлеченно, с непережитой еще досадой и сожалением, он живописно рассказывал остальным любителям ухи подробности утренней борьбы с громадной щукой ("наверное, больше десяти килограммов!"), которая коварно нырнула под корягу и ушла, оборвав новую и самую лучшую его блесну.

- "Вот эту?" - спросил я, достав ее из кармана куртки и бросив ему ее через костер. Машинально поймав блесну на лету, он изумленно спросил: "Где взял?".

- "Посмотри в лодке", - небрежно ответил я. Там в числе других лежала та щука, вес которой в своем рассказе Тимоха увеличил вдвое.

Рыбалка круглый год №22(108), 2006 г.