Долгожданный улов
В своем письме хочу поведать вам одну историю, которая произошла со мной уже достаточно давно, однако я думаю, она будет интересна многим читателям, любящим и ценящим природу и не забывающим, что все в жизни начинается с детства и юности…
Приходить на водоем с удочкой меня приучил отец, а его – его отец, мой дед. Первые опыты на Угре, в местечке Невесель, что за Вязьмой, не приносили мне практически ничего, кроме вечно запутанной лески да прицепившимся к веткам береговых ракит крючкам иногда с мелкой рыбешкой…
Тогда мне было всего лет 6–7. А вот уже лет с 12, когда рыбачить в основном удавалось на Наре, разделяющей в местечке Муковнино Московскую и Калужскую области, мой улов состоял из многочисленных уклеек, плотвиц, окуней. Однако мне, тогда еще юному рыболову, годам к 14 оказалось этого мало; захотелось поймать рыбку побольше… Тем более что рыба в Наре была. Это я точно знал, поскольку, плавая на самодельной резиновой лодке, которую сделал мой отец из камеры от трактора “Беларусь”, наблюдал я в прозрачной воде довольно приличные экземпляры голавлей и плотвы.
Жил в то время в нашем дачном поселке один рыбак по фамилии Грачев. Никогда без улова домой не приходил. Всегда в его садке была увесистая кучка лещей да подлещиков. Мой второй дед (по материнской линии) знал о моем “рыбном”, как он говорил, увлечении и был знаком с удачливым рыбаком по служебной линии. И хотя дедушка не сильно приветствовал мое длительное пребывание на реке со снастями, полагая, что следовало бы больше времени уделять чтению книг, коих в доме было полное изобилие, решил поговорить с рыбаком и… уговорил его помочь мне в рыбной ловле.
В результате уже на следующее утро, часов в пять, я стоял возле дачного домика рыбака с подготовленными по его научению удочками (леска потолще, крючок побольше) и с накачанной лодкой на голове, словно под огромной шляпой (накачивать лодку приходилось больше часа и на берегу этим заниматься времени не было). В кармане ветровки в обертке лежала клейкая манка, которую помогла мне сварить накануне мама. Эту “манную кашу” также только вечером научил готовить Грачев.
От дома рыбака мы минут за семь дошли до реки. Рыболов спросил:
– Вот, кустик, видишь?
– Вижу, – ответил я
– К нему подплывай, но не близко. Встань метров за 10–12 и забрасывай удочку в его сторону.
Неужели это все? – подумал я. Но переспрашивать не решился. Мой учитель пошел дальше, вдоль берега, а я стащил лодку на воду, бросил в нее нехитрый свой скарб да и поплыл к заветному месту.
Бросил в воду веревку с камнем в сетке, заменявшим мне якорь, разобрал удилище и, мучаясь, нацепил полужидкую манку на крючок. Стал ждать…
Дело было в августе, и ночи, а особенно ранние утренние часы, были достаточно холодными. Такая погода обычна для Подмосковья. Несмотря на то, что на мне был ватник, пальцы озябли. И, конечно, тянуло в сон. Но в моей маленькой лодочке особенно не уснешь – так она мала, что только вертикально сидеть можно, и то ноги поджав. К тому же противная манка быстро соскальзывала с крючка (течение в том месте было достаточно сильным). Приходилась проверять и освежать крючок довольно часто.
Постепенно в кустах напротив стали появляться рыбаки. А недалеко от места, где стояла моя лодка, лещи начали “делать свечки” (так выражался вчера вечером мой новоиспеченный учитель). Это действие разбудило во мне всю силу рыбацкого инстинкта. Я решил терпеть сопутствующие неудобства, включая холод, затекшие скрюченные ноги, влажное дно лодки, перемазанные манкой руки и штаны, укусы комаров… А вдруг и вправду что-нибудь поймаю?!
По описанию из книг я знал, что лещовая поклевка очень интересна: вначале рыба подходит к наживке, приподнимает ее, в это время поплавок поднимается и может даже лечь на воду… Через некоторую паузу рыба обычно прочно сидит на крючке, о чем свидетельствует резкий уход поплавка под воду. Признаюсь, я очень ждал такого момента…
Туман, стелящийся над водой, постепенно рассеивался, вместе с ним и утренние сумерки. На часах было уже около семи утра. Возле меня то чуть ближе, то чуть дальше появлялись пузырьки воздуха, выходящие из самой глубины и образующие на поверхности воды причудливых змеек. Спустя примерно минуты две мой поплавок плавно пошел наверх. Может быть, совсем чуть-чуть. Или показалось?
Ну, показалось, так показалось… – подумал я. Не в самых радостных размышлениях я продолжал внимательно вглядываться в поплавок. Не могу сказать, чтобы он ярко сигнализировал о чем-то… Но какое-то шевеление все-таки присутствовало.
После очередного то ли шевеления, то ли поднятия, то ли “показалось”, я без дерганья стал вытягивать леску из воды. Вдруг леска натянулась чуть ли не до звона гитарной струны, а удилище изогнулось, да так, как не бывало на глухом зацепе при разрыве лески… Я потянул на себя. Сильно потянул! Мне было все равно, порвется леска или нет, сломается ли любимая удочка или нет, мне безумно хотелось вытащить того, кто сидел на крючке…
А там действительно было на что посмотреть. От моего безудержного рвения добычи на себя лодку стало качать так, что к берегам стали расходиться ощутимые волны. Постепенно я дотянул свой трофей до борта лодки и, поскольку у меня не было подсачека, осторожно, но с усилием вытягивал добычу за леску, отбросив несчастную удочку в сторону и… Вытянул!
Это был лещ такого размера, которого я никогда не вылавливал раньше: сильный, с плоским серебристым телом. Он еще долго бился о дно моей лодки, пока я снимал его с крючка.
Больше в тот день у меня поклевок не было. Из моих родных первой увидела рыбу мама, а дедушка (который пристроил меня к рыбаку-профессионалу) сделал на память фотографию. К сожалению, отца в тот день с нами не было. Он приехал, когда рыбу подали на стол, и видел только ее контур: я обвел рыбу на старом листе жести…
В то утро я стал победителем. Многие рыбаки, даже спустя несколько лет, вспоминали этот случай на реке, таким он оказался памятным… Все-таки выловить такую рыбу в нашей речке не каждому удается. А мне было только 14 лет. Да я больше никогда в жизни не ловил более крупной рыбы. И хотя ее вес составил примерно 1 кг 250 г, для меня это являлось триумфом.
С тех пор прошло уже почти 25 лет. Из родных многих уже нет. А вот та самая удочка сохранилась. Я больше 15 лет не занимался рыбалкой, так уж получилось, хотя и обзавелся большой 3-местной надувной лодкой. Лишь изредка ловил мелочевку где придется… Недавно рыбалка вновь увлекла меня с новой силой. Оказывается, что за время моего отсутствия изменился подход к снастям, к способам ловли и, к сожалению, кое-что еще…
Недавно мне захотелось вернуться к месту моего некогда рыбацкого успеха. Подъехав к дачному месту, где когда-то мы отдыхали летом всей семьей, я увидел на столбе бумагу – заключение Санэпиднадзора о состоянии реки Нары в месте забора воды, напротив деревни Муковнино. Из содержания распечатанного лабораторного исследования следовало, что вода в реке оставляет желать лучшего. По крайней мере, купание в ней, мягко говоря, не рекомендовано, а, стало быть, и ловля рыбы…
Нет, мне не было жаль несостоявшейся рыбалки… Но я мечтал приехать сюда с дочкой, которая в последнее время носится по квартире с моими новыми удочками и грозится поймать во-ооот такую рыбу. Наверное, это наследственное. Только вот… Где же нам теперь продолжать семейные традиции?! Да, многое изменилось. Есть над чем подумать.
Алексей Трембицкий, г. Москва
Приходить на водоем с удочкой меня приучил отец, а его – его отец, мой дед. Первые опыты на Угре, в местечке Невесель, что за Вязьмой, не приносили мне практически ничего, кроме вечно запутанной лески да прицепившимся к веткам береговых ракит крючкам иногда с мелкой рыбешкой…
Тогда мне было всего лет 6–7. А вот уже лет с 12, когда рыбачить в основном удавалось на Наре, разделяющей в местечке Муковнино Московскую и Калужскую области, мой улов состоял из многочисленных уклеек, плотвиц, окуней. Однако мне, тогда еще юному рыболову, годам к 14 оказалось этого мало; захотелось поймать рыбку побольше… Тем более что рыба в Наре была. Это я точно знал, поскольку, плавая на самодельной резиновой лодке, которую сделал мой отец из камеры от трактора “Беларусь”, наблюдал я в прозрачной воде довольно приличные экземпляры голавлей и плотвы.
Жил в то время в нашем дачном поселке один рыбак по фамилии Грачев. Никогда без улова домой не приходил. Всегда в его садке была увесистая кучка лещей да подлещиков. Мой второй дед (по материнской линии) знал о моем “рыбном”, как он говорил, увлечении и был знаком с удачливым рыбаком по служебной линии. И хотя дедушка не сильно приветствовал мое длительное пребывание на реке со снастями, полагая, что следовало бы больше времени уделять чтению книг, коих в доме было полное изобилие, решил поговорить с рыбаком и… уговорил его помочь мне в рыбной ловле.
В результате уже на следующее утро, часов в пять, я стоял возле дачного домика рыбака с подготовленными по его научению удочками (леска потолще, крючок побольше) и с накачанной лодкой на голове, словно под огромной шляпой (накачивать лодку приходилось больше часа и на берегу этим заниматься времени не было). В кармане ветровки в обертке лежала клейкая манка, которую помогла мне сварить накануне мама. Эту “манную кашу” также только вечером научил готовить Грачев.
От дома рыбака мы минут за семь дошли до реки. Рыболов спросил:
– Вот, кустик, видишь?
– Вижу, – ответил я
– К нему подплывай, но не близко. Встань метров за 10–12 и забрасывай удочку в его сторону.
Неужели это все? – подумал я. Но переспрашивать не решился. Мой учитель пошел дальше, вдоль берега, а я стащил лодку на воду, бросил в нее нехитрый свой скарб да и поплыл к заветному месту.
Бросил в воду веревку с камнем в сетке, заменявшим мне якорь, разобрал удилище и, мучаясь, нацепил полужидкую манку на крючок. Стал ждать…
Дело было в августе, и ночи, а особенно ранние утренние часы, были достаточно холодными. Такая погода обычна для Подмосковья. Несмотря на то, что на мне был ватник, пальцы озябли. И, конечно, тянуло в сон. Но в моей маленькой лодочке особенно не уснешь – так она мала, что только вертикально сидеть можно, и то ноги поджав. К тому же противная манка быстро соскальзывала с крючка (течение в том месте было достаточно сильным). Приходилась проверять и освежать крючок довольно часто.
Постепенно в кустах напротив стали появляться рыбаки. А недалеко от места, где стояла моя лодка, лещи начали “делать свечки” (так выражался вчера вечером мой новоиспеченный учитель). Это действие разбудило во мне всю силу рыбацкого инстинкта. Я решил терпеть сопутствующие неудобства, включая холод, затекшие скрюченные ноги, влажное дно лодки, перемазанные манкой руки и штаны, укусы комаров… А вдруг и вправду что-нибудь поймаю?!
По описанию из книг я знал, что лещовая поклевка очень интересна: вначале рыба подходит к наживке, приподнимает ее, в это время поплавок поднимается и может даже лечь на воду… Через некоторую паузу рыба обычно прочно сидит на крючке, о чем свидетельствует резкий уход поплавка под воду. Признаюсь, я очень ждал такого момента…
Туман, стелящийся над водой, постепенно рассеивался, вместе с ним и утренние сумерки. На часах было уже около семи утра. Возле меня то чуть ближе, то чуть дальше появлялись пузырьки воздуха, выходящие из самой глубины и образующие на поверхности воды причудливых змеек. Спустя примерно минуты две мой поплавок плавно пошел наверх. Может быть, совсем чуть-чуть. Или показалось?
Ну, показалось, так показалось… – подумал я. Не в самых радостных размышлениях я продолжал внимательно вглядываться в поплавок. Не могу сказать, чтобы он ярко сигнализировал о чем-то… Но какое-то шевеление все-таки присутствовало.
После очередного то ли шевеления, то ли поднятия, то ли “показалось”, я без дерганья стал вытягивать леску из воды. Вдруг леска натянулась чуть ли не до звона гитарной струны, а удилище изогнулось, да так, как не бывало на глухом зацепе при разрыве лески… Я потянул на себя. Сильно потянул! Мне было все равно, порвется леска или нет, сломается ли любимая удочка или нет, мне безумно хотелось вытащить того, кто сидел на крючке…
А там действительно было на что посмотреть. От моего безудержного рвения добычи на себя лодку стало качать так, что к берегам стали расходиться ощутимые волны. Постепенно я дотянул свой трофей до борта лодки и, поскольку у меня не было подсачека, осторожно, но с усилием вытягивал добычу за леску, отбросив несчастную удочку в сторону и… Вытянул!
Это был лещ такого размера, которого я никогда не вылавливал раньше: сильный, с плоским серебристым телом. Он еще долго бился о дно моей лодки, пока я снимал его с крючка.
Больше в тот день у меня поклевок не было. Из моих родных первой увидела рыбу мама, а дедушка (который пристроил меня к рыбаку-профессионалу) сделал на память фотографию. К сожалению, отца в тот день с нами не было. Он приехал, когда рыбу подали на стол, и видел только ее контур: я обвел рыбу на старом листе жести…
В то утро я стал победителем. Многие рыбаки, даже спустя несколько лет, вспоминали этот случай на реке, таким он оказался памятным… Все-таки выловить такую рыбу в нашей речке не каждому удается. А мне было только 14 лет. Да я больше никогда в жизни не ловил более крупной рыбы. И хотя ее вес составил примерно 1 кг 250 г, для меня это являлось триумфом.
С тех пор прошло уже почти 25 лет. Из родных многих уже нет. А вот та самая удочка сохранилась. Я больше 15 лет не занимался рыбалкой, так уж получилось, хотя и обзавелся большой 3-местной надувной лодкой. Лишь изредка ловил мелочевку где придется… Недавно рыбалка вновь увлекла меня с новой силой. Оказывается, что за время моего отсутствия изменился подход к снастям, к способам ловли и, к сожалению, кое-что еще…
Недавно мне захотелось вернуться к месту моего некогда рыбацкого успеха. Подъехав к дачному месту, где когда-то мы отдыхали летом всей семьей, я увидел на столбе бумагу – заключение Санэпиднадзора о состоянии реки Нары в месте забора воды, напротив деревни Муковнино. Из содержания распечатанного лабораторного исследования следовало, что вода в реке оставляет желать лучшего. По крайней мере, купание в ней, мягко говоря, не рекомендовано, а, стало быть, и ловля рыбы…
Нет, мне не было жаль несостоявшейся рыбалки… Но я мечтал приехать сюда с дочкой, которая в последнее время носится по квартире с моими новыми удочками и грозится поймать во-ооот такую рыбу. Наверное, это наследственное. Только вот… Где же нам теперь продолжать семейные традиции?! Да, многое изменилось. Есть над чем подумать.
Алексей Трембицкий, г. Москва
