Беды Мырчана

Наши прошлые приключения на речке Мырчан, когда мой напарник Николаич, углубившись вдоль реки буквально на 100 метров от дороги в лес, умудрился заблудиться, мои безуспешные поиски товарища, непонятные мысли, которые искажали восприятие реальности и одолевали нас в этой местности и, наконец, необычно большое количество рыбы, которую нам в итоге удалось поймать, придавали этой далекой таежной речке определенную таинственность, для разгадки которой, конечно же, должна была быть предпринята новая экспедиция.

Нужно было непременно разгадать тайну Мырчана. Да и есть ли она вообще, эта тайна? Моим желанием было: более детально разведать Мырчанский распадок и, насколько это будет возможно, вдоль русла проникнуть ближе к озеру Чля. Мой рассказ о необычной рыбалке, превратностях судьбы и солидных запасах хариусов и ленков вызвал интерес к предполагаемому путешествию у Василия Свириденко. В самом конце сентября, когда минул год с первого посещения Мырчана, мы собрались в дорогу.

Автомобиль терпеливо преодолевал поочередно меняющиеся продуваемые ветрами и теряющие свое золотое украшение вершины сопок и курившиеся настоянным за ночь вязким туманом распадки небольших речек и ручьев. К Мырчану добрались только во второй половине дня и, посчитав необходимым беречь основные силы для завтрашней дальней вылазки, в оставшиеся светлые часы дня провели лишь небольшую разведку реки возле дорожного моста. Таежный водоем приготовил новый сюрприз. Мы никак этого не ожидали, но вместо ожидаемого хариуса и ленка, как было в прошлую рыбалку, ловился только язь.

Ловля язя не входила в наши расчеты, так как этот вид рыбы мы с успехом могли отыскать и в Амуре, не преодолевая для этого столь длительное расстояние. Сделав предположение, что возможно из-за внезапного нашествия обычно обитающего в более спокойных водах язя коренной житель горных рек хариус ушел в верховье реки, мы насколько позволяло время предприняли попытку поискать его там. Но и выше по течению на том небольшом расстоянии, какое мы успели пройти до быстро сгущающихся сумерек, нам удавалось ловить только язя. Успокоив себя тем, что завтрашний день нам обязательно принесет удачу и, не тратя время на заготовку валежника для ночного костра, спать решили в машине...

Повсеместное присутствие язя немного ввело нас в замешательство в отношении "графика" нового дня. Если мы собирались ловить хариуса, то, возможно, нужно было забираться гораздо дальше к истокам реки. Но после некоторых сомнений все-таки предпочли не менять своих первоначальных планов, и - будь, что будет - если и не разыщем хариуса, то разведаем до этого неизвестную нам местность. Легко перекусив и взяв с собой все необходимое, мы отправились вниз по распадку.

Пока встречается только язь. Рыбалка на язя не представляет большой сложности. Соблазняется искусственной мушкой язь редко, а вот на червя и икру идет с удовольствием. Не нужно слишком осторожничать на берегу. Местный язь не отличается особой пугливостью по сравнению с хариусом, хотя по размерам практически совпадает с любителем горных рек - 200-400 г. Неспешная поклевка язя иногда на течении более стремительная. Подсечка - и усыпанная крупной чешуей с оранжево-красными плавниками рыба у вас в руках. Достаточно однообразное действие нам постепенно надоедает.

Вдоль правого берега реки мы вскоре обнаружили тропу и, воспользовавшись дорожкой лесных зверей, продолжаем продвижение в лесные закрома. Согласно данным географической карты в трех километрах от лесной дороги в Мырчан должен впадать ключ Сахарный. На этот участок реки мы сейчас и надеемся, рассчитывая встретить там глубокие ямы, где, возможно, обитает ленок.

Постепенно более-менее крепкий берег начинает чередоваться с топкими местами. Кочкастая поверхность, замаскированная высокой осокой и вейником, предательски то и дело уходит из-под ног. Можно было чертыхнуться, поставить на мырчанской рыбалке крест, вернуться к машине и отправится в известные нам рыбацкие места, но мы терпеливо ползем вперед. И что нас заставляет идти все дальше? Наверное, те же силы, что и вели первопроходцев во все времена - желание отыскать край земли, где и спряталось счастье (в нашем случае рыбацкое).

Болотинка сменяется относительно сухим участком, и настроение слегка поднимается. Вскоре слева мелькнул просвет ключа Сахарного - вот-вот мы выйдем в его устье. За очередным поворотом реки замечаем, что Мырчан перегорожен непонятной плотиной. Странно: что за сооружение на реке? Бобры у нас не водятся. По мере приближения к непонятному объекту начинаем зажимать носы от труднопереносимого запаха.

Сейчас уже становится понятна "природа" объекта. За плотину мы приняли перегораживающую Мырчан сеть, забитую листвой и ветками деревьев, кое-где из воды видны остовы разложившейся рыбы. Края браконьерской снасти привязаны к берегу. Неизвестно сколько сеть здесь простояла - никак не меньше месяца. Несмотря на сводящий дыхание запах, куда деваться - надо вытаскивать браконьерское орудие. Мы, стараясь не дышать полной грудью и не останавливать свой взгляд на разложившейся рыбе, насколько это было возможно быстро, освободили реку от хищнической снасти.

Печальное это зрелище. Сколько рыбы изведено понапрасну. Еще как-то можно понять людей, оставшихся без работы и как-то пытающихся добыть пищу на прокорм. Но бросить расставленной сеть? Откуда такая философия. Это уже запредельное мышление, уродливый взгляд на все окружающее. Я не могу этого вообще даже как-то оценивать. Кто они, откуда? Не верится, что это люди. Если и заработают что-то, то вряд ли эти деньги принесут им спокойствие и счастье.

У многих жителей сел на Нижнем Амуре после развала рыболовецких предприятий нет работы. А куда людям деваться? Заколачивай избу - и с детишками в чужые края "киселя хлебать". А чем в селе заниматься, которое на реке или у озера находится и где нет ни одного промышленного предприятия? Люди идут на рыбалку. Получается, если хочешь выжить - это противозаконно.

Государству бы лицензии выдавать да помочь людям с реализацией рыбы. Взимать с людей налоги и обеспечивать всеми социальными гарантиями. Люди бы, живущие за счет рыбы, сами ее и охраняли, и не дали бы никому подрывать запасы. Мужики бы быстро разобрались с подобными беспредельщиками, перегораживающими реки и бросающими расставленными сети. А так люди оказались брошенными и никому не нужными. Лишают человека чувства хозяина.

И хоть сеть уже имела бреши, наверное, хариус и ленок посчитали ниже своего достоинства проходить сквозь нее и ушли в другие реки, впадающие в озеро и свободные от злых человеческих помыслов.

Мы еще проходим ниже по реке и пробуем ловить в первой яме после сети. Почти одновременно с Василием вытаскиваем по ленку, затем еще пару ленков, только поменьше размерами, жадно начинает брать мушки хариус. Когда клев поутих, мы делаем передышку, давая успокоиться рыбе, обсуждаем на берегу перипетии дня и вновь беремся за дело. Наверное, вознаграждением за наши труды, "набитые" ноги и освобождение Мырчана от браконьерского полона обильно ловится хариус. Но хорошая рыбалка не приносит нам радости как раньше. Еще стоят перед глазами недавние "печальные картины".

Мы продолжаем движение к озеру Чля. Но вопреки здравому смыслу Мырчан становился все тише, теряется запал реки. Кроме того, водоем становиться и уже. Куда пропала лесная артерия? Кто забрал ее силы? Может, мы прозевали одно из ответвлений реки?

И только чуть позднее, по жадно чавкающему и чмокающему берегу, стало понятна причина обмеления Мырчана. Воды речки просачивалась сквозь почву и подпитывали приозерное болото. Дальше идти было ни к чему и даже рискованно. Мы решили возвращаться через лесок, выступающий несколько далее от русла реки и суливший нам возможность найти достаточно надежную опору для ног и, вероятно, более короткую дорогу назад.

Прошли всего несколько десятков метров по гуляющему под ногами зыбкому торфянику и почти в одно мгновение остановились, не решаясь сделать больше и шага. Разлившимся заревом горело под ногами сфагновое болото - длинной нетронутой полосой выступила из обнаженной земли бордово-красная клюква. Увидь ее в иное время, мы иначе бы любовались этой северной ягодой и необыкновенной урожайностью, а сейчас она зияла огромной незаживающей раной земли.

Позднее у леса обнаружили брошенный лагерь браконьеров: в беспорядке валялись полиэтиленовые пакеты, мешки из-под соли, сломанная пластмассовая тара. Здесь не на прокорм себе добывали, здесь уничтожали рыбу, забирая только икру. Мы решили не оставаться в низовье Мырчана на ночевку и возвращаться к машине.

Последний вечерний закат у реки. Ночью кто-то сильно шумел и плескался в реке. Утром обнаружили несколько пар осеней кеты, которые, не натыкаясь на преграду сети, поднялись в верховье Мырчана. Полупудовые рыбины рыли углубления для откладки икры и, мало страшась чужых глаз, устраивали брачные танцы.

Мы уехали с клюквой и хариусами. Прощай, Мырчан, живи, река, и давай жизнь другим обитателям планеты, и пусть плохие люди обходят тебя стороной!

Юрий Жекотов, г. Николаевск-на Амуре

Фото автора