Аксуйские раки
Николай Красильников, г. Москва
Коварна наша жизнь, однако,
И горе может красить рака.
О необдуманном обещании невозможного люди с усмешкой говорят: “Жди, когда на горе рак свистнет”. Почему на “горе” и почему “свистнет”? недоумевал я. Ведь раки живут в воде, и свистеть они не умеют…
А еще, когда я спрашивал: “Куда это журавли осенью улетают?” отец весело отвечал: Туда, где раки зимуют! Ясно?
– Ясно, отвечал я, хотя мне ничего не было ясно. Поговорка есть поговорка. А додумывать ее надо самому. Что же это за загадочное животное – рак?
Лет до десяти я его видел только на картинке, а живым никогда. Впервые мне довелось держать рака в руках вареного. Мы ехали со старшим братом в поезде “Ташкент Москва”. За Бузулуком на станции брат вышел на перрон. В окно хорошо просматривался небольшой базарчик. Старушки в фартуках и платках в горошек продавали под навесом горячую картошку, соленые пупырчатые огурчики, ягоды малину, крыжовник, смородину… Вот брат остановился возле одной тетки с ведром. Что-то показывает на пальцах. Видно, торгуется. Наконец, она что-то кладет ему в пакет, и брат, радостный, летит обратно в вагон. Поезд тронулся.
– Угощайся, говорит брат и высыпает содержимое пакета на приоконный откидной столик.
Это были вареные раки. Я сразу их узнал. Скрюченные и красные, как стручки перца. Ах, вот почему соседка, там, дома, часто жаловалась матери на своего подвыпившего мужа: “Опять мой явился, как рак красный!”
– Бери смелее, – сказал брат, похлопав меня по плечу. Картошку, огурчики всегда можно попробовать, а раков – нет. Дели-ка-тес! Они не везде водятся…
Я поднял за клешню одного рака. Представил, как он может пятиться к норе задом наперед. И мне почему-то стало его жалко.
– Ты что не ешь? -подмигнул брат, хрумкая аппетитно.
– Неохота, признался я.
– Напрасно. Вкуснотища такая!
Уже вернувшись домой, в Среднюю Азию, я узнал от ребят, что и у нас в засушливом краю в некоторых арыках, каналах и речках водятся раки. Тогда водились…
Мы рыбачили на Аксу. Дергали на удочку пескарей, ловили майками крохотных туркестанских сомиков. И тут же кидали в ведерко с водой, чтобы принести домой рыбу живую.
Тем временем наш заводила Витька Каланча лазил под корягами, шарил там руками.
Вдруг он выскочил пулей на берег, а в растопыренных пальцах… рак! Не розовый, не красный, а темно-серый, почти черный. Выпучил глаза на стебельках, стал водить усами влево-вправо, зашуршал клешнями, выгибая “гофрированный” хвост. Таращится по сторонам, не поймет, где, мол, оказался… А мальчишки как завизжат, не хуже девчонок, и врассыпную! Никогда еще не видели такого чуда.
– Да не бойтесь вы, лопухи, – успокоил Каланча. Не такой уж он и страшный.
Могу даже ему сунуть палец. – А ну, – сказал голопузый Санька, на всякий случай, держась подальше. Слово не воробей. И Каланча продемонстрировал свою храбрость. Но тут же завопил, прыгая на одной ноге:
– Ой-ой-ой, мамочка-а!
– Что такое? – окружили его ребята, хотя и было страшновато.
– Пустяк, – помахивая освобожденным пальцем, кисло улыбнулся Каланча.
Он опустил пленника в ведерко с рыбешками, и мы полезли в воду – сильно припекало летнее солнце.
Накупавшись вволю, вылезли и плюхнулись на песок. Горячий, приятно щекочущий. И тут Санька голопузый как закричит (он, оказывается, не купался, вертелся возле ведерка):
– Ребята! А пескарей-то нет…
Мы окружили ведро, словно маленький колодец. На его поверхности плавали рыбешки, располосованные на части. Конечно же, это постарался рак клещами-клешнями. Именно это придало нам ожесточенной храбрости, и вместо дальнейшей ловли рыбы мы вытащили десятка по полтора раков.
Не меньше оживления вызвала наша добыча дома…
Теперь мы каждое утро спешили на речку за раками. Некоторые мальчишки даже пустились на хитрость. Набирали пустые консервные банки, клали в них по кусочку рыбьих и куриных потрошков и раскидывали их вдоль берега по затонам и корягам. Не помню, кто придумал первым такую ловушку, но раки, почуяв в банках дармовщинку, охотно забирались в них.
Тут только и вытаскивай добычу. До самой осени мы так ловили раков, которые под картошку нравились не только моему брату и родителям, но теперь и мне. Мама варила их живыми, опуская в кипяток вниз головой. Особенно вкусными раки были осенью. А через несколько лет раков не стало. Не только в Аксу, но и в других местах, где мне приходилось рыбачить. Куда делись раки? Неужели их всех переловили?
Став взрослым, я узнал, что раки не живут в загрязненных водоемах.
